Булгаков Федор Ильич - Из переписки Марии-Каролины и лэди Гамильтон

  

  

  

  

   Съ характеромъ королевы Неаполитанской Мар³и-Каролины, гордой дочери австр³йской императрицы Мар³и-Терез³и, читатели "Вѣстника" отчасти ознакомлены по этюду нашему "Королева Мар³я-Амел³я и Луи-Филиппъ {См. "Вѣстн. Ин. Лит.", ³юль, 1892, стр. 255-278.}. Тамъ мы видѣли ее въ роли заботливой матери и сестры, удрученной ужаснымъ жреб³емъ несчастной королевы Франц³и Мар³и-Антуанетты. Нѣсколько новѣйшихъ издан³й {"La reine Marie-Caroline de Naples" Ганьера; "The queen of Naples and Lord Nelson" Джефресона и его же "Lady Hamilton and Lord Nelson".} даютъ возможность судить о политической роли Мар³и-Каролины, какъ фактической правительницы Неаполитанскаго королевства, ибо супругъ ея, король Фердинандъ, предпочиталъ дѣламъ правлен³я прелести охоты и кулинарнаго искусства. Въ этомъ ея положен³и, наиболѣе интереснымъ и примѣчательнымъ эпизодомъ, имѣющимъ историческое значен³е, была дружба королевы съ лэди Эммой Гамильтонъ, женою англ³йскаго посланника въ Неаполѣ, сэра Вилл³ама Гамильтонъ (съ сентября 1791 года). Иные историки укоряютъ Мар³ю-Каролину этой дружбой съ Эммой, которой прошлое было болѣе чѣмъ сомнительно.

   И дѣйствительно, эта дочь горничной и невѣдомаго отца начала свою карьеру искательницы приключен³й бонной, потомъ состояла въ услужен³и у одной англ³йской дамы, отъ нея научилась наряжаться къ лицу и попала горничной въ отель, позировала художникамъ для нагихъ античныхъ богинь, кружила головы разнымъ лондонскимъ франтамъ, раззорила нѣсколькихъ изъ нихъ и, наконецъ, плѣнила и сдѣлалась женой старика Гамильтона, выкупившаго ее у своего промотавшагося племянника Тревилля. Въ Англ³и эту лэди не допустили ко двору Георга III. A при Неаполитанскомъ дворѣ ей былъ оказанъ необыкновенно любезный пр³емъ. Мотивомъ послужилъ тутъ чисто политическ³й разсчетъ.

   Мар³я-Каролина не безъ основан³я опасалась, что бури революц³и, сокрушивш³я тронъ ея зятя Людовика XVI и ceстры Мар³и-Антуанетты, могли поколебать и ея собственный тронъ Неаполя и Сицил³и. Тогда же прозорливая королева поняла, что ея сильнымъ союзникомъ въ минуты опасности можетъ быть Великобритан³я. Въ этихъ разсчетахъ она и завязала дружбу съ англ³йскимъ посольствомъ. Но какъ же тутъ обойтись безъ содѣйств³я лэди Гамильтонъ, имѣвшей на своего престарѣлаго супруга вл³ян³е, не меньшее чѣмъ какое сама королева имѣла на Фердинанда? Къ тому же личность лэди очаровала неаполитанскую аристократ³ю. И королева искала сообщества лэди Гамильтонъ. Послѣдняя ежедневно бывала во дворцѣ.

   Отличительную особенность Мар³и-Каролины составляла ея страсть въ многописан³ю. Этимъ, вѣроятно, объясняется и такое обил³е писемъ, получавшихся отъ нея англ³йской лэди, несмотря на ихъ частыя свидан³я. Черезъ нѣсколько мѣсяцевъ, послѣ казни Людовика XVI (7 февраля 1793 г.), Мар³я-Каролина тайнымъ договоромъ съ Англ³ей, обязалась доставлять своей соперницѣ военные корабли и войска, для борьбы съ французской республикой. Знаменитому морскому герою Англ³и, Нельсону, который тогда еще былъ только невѣдомымъ капитаномъ, и послѣ сдачи Тулона (20 августа 1793 г.), отправился съ извѣст³емъ объ этомъ въ Неаполь, на военномъ кораблѣ "Agamemnon", и съ просьбой объ отправкѣ неаполитанскихъ войскъ, для удержан³я Тулона, королева устроила торжественную встрѣчу. Нельсонъ плохо зналъ французск³й языкъ, а королева не больше его - англ³йск³й. И въ данномъ случаѣ не обошлось дѣло безъ помощи лэди Гамильтонъ. Изъ устъ лэди, которая, какъ не безизвѣстно, сдѣлавшись любовницей Нельсона, впослѣдств³и съумѣла превратить его изъ строгаго пуританина въ сибарита, и тѣмъ запятнать его славу, будущ³й морской герой услыхалъ, что единственная надежда королевы Неаполитанской на безопасность Европы опирается на англ³йск³й флотъ. Мар³я-Каролина питала твердую увѣренность, что британск³е матросы отомстятъ за смерть ея зятя, возвратятъ свободу ея сестрѣ, а дофину, ея племяннику,- престолъ Бурбоновъ его предковъ.

   Но эти надежды королевы даже Нельсонъ не могъ оправдать. Черезъ нѣсколько мѣсяцевъ до Неаполя дошла вѣсть о казни Мар³и-Антуанетты, и съ того дня въ сердцѣ Мар³и-Каролины возгорѣлась безпредѣльная ненависть противъ французскихъ республиканцевъ. Эта неутолимая жажда мести можетъ служить ключемъ въ разъяснен³ю ея отношен³й къ лэди Гамильтонъ, въ лицѣ которой нашла она оруд³е для удовлетворен³я своихъ сокровенныхъ желан³й.

  

  

   Изо дня въ день королева осыпала лэди все новыми милостями, въ письмахъ прося ее вѣрить въ "искреннюю вѣчную дружбу" королевы. Мар³я-Каролина не скрывала отъ нея даже государственныхъ тайнъ.

   29 апрѣля 1795 года королева писала лэди Гамильтонъ: "Дорогая миледи! Я совсѣмъ потеряла голову, душа моя потрясена до такой степени, что я не знаю, что мнѣ дѣлать. Надѣюсь видѣть васъ завтра около десяти часовъ. Посылаю вамъ шифрованное письмо, доставленное изъ Испан³и и которое вы должны вернуть мнѣ не позже, какъ въ течен³и двадцати четырехъ часовъ, чтобы король могъ найти его на прежнемъ мѣстѣ. Въ письмѣ имѣются извѣст³я, содержан³е которыхъ представляетъ большой интересъ для британскаго правительства. Очень рада возможности,- въ знакъ моей преданности,- познакомить васъ съ ними и въ то же время дать доказательство моего довѣр³я достопочтенному кавалеру (разумѣю, конечно, сэра Вильяма Гамильтона). Прошу его только не выдать меня".

   Для англ³йскаго правительства, дѣйствительно, важно было узнать содержан³е этого письма, такъ какъ авторомъ его былъ испанск³й король, который писалъ къ брату своему, неаполитанскому королю, сообщая ему, что, вслѣдств³е политическихъ услов³й, Испан³я оказывается вынужденною по возможности скорѣе заключить миръ съ французской республикой.

   Черезъ посредство той же лэди Гамильтонъ англ³йское правительство было посвящено въ содержан³е второго письма, написаннаго Карломъ IV брату своему въ августѣ 1795 года и извѣщавшаго его о томъ, что въ интересахъ своей страны онъ вступилъ съ Франц³ей въ мирные переговоры. A въ сентябрѣ слѣдующаго года правительственные центры въ Лондонѣ узнали тѣмъ же путемъ и болѣе заблаговременно, нежели обыкновенно они могли это узнавать,- о томъ, что Испан³я вошла въ союзъ съ Франц³ей противъ коалиц³онныхъ монарх³й,

   Такимъ образомъ отношен³я королевы неаполитанской къ лэди Гамильтонъ приняли политическ³й характеръ. Немного лѣтъ спустя имъ удалось еще серьезнѣе содѣйствовать другъ другу въ томъ же смыслѣ.

  

  

   Вечеромъ наканунѣ Трафальгарскаго сражен³я, мучимый предчувств³емъ смерти, Нельсонъ сдѣлалъ приписку къ своему завѣщан³ю, выраженную въ слѣдующихъ словахъ: "Эмма Гамильтонъ, вдова сэра Вильяма Гамильтона, какъ мнѣ извѣстно, оказала нашему королю и нашей родинѣ величайш³я услуги: во первыхъ, тѣмъ, что она съумѣла заполучить въ свои руки письмо, написанное испанскимъ королемъ въ 1796 году къ своему брату, королю неаполитанскому, которому онъ сообщалъ о своемъ намѣрен³и объявить Англ³и войну. Получивъ извѣщен³е объ этомъ письмѣ, министерство послало сэру Джону Джервайсу приказъ при первомъ случаѣ напасть на арсеналы и испанск³й флотъ. Правда, не случилось ни того, ни другого,- но леди Гамильтонъ въ этомъ неповинна. Во вторыхъ, никогда флотъ, состоявш³й подъ моей командой, не могъ бы вторично вернуться въ Египетъ, если бы тутъ не помогло вл³ян³е лэди на королеву неаполитанскую, въ силу котораго сиракузскому губернатору посланъ былъ приказъ сдѣлать все возможное съ его стороны, чтобы помочь англ³йскому флоту въ дѣлѣ снабжен³я его пров³антомъ, въ случаѣ, если бы онъ съ этой цѣлью зашелъ въ Сицил³йскую гавань. И вотъ мы вошли въ Сиракузскую гаванъ, получили необходимые запасы, вернулись въ Египетъ и разбили французск³й флотъ. Если бы я былъ въ состоян³и вознаградить эти услуги, то я не обращался бы теперь къ своей родинѣ, но такъ какъ это было не въ моей власти, то я и прошу короля и мою родину достойно обезпечить Эмму Гамильтонъ".

   Въ октябрѣ 1796 года, вслѣдств³е успѣшныхъ военныхъ дѣйств³й французовъ на сѣверѣ Итал³и, Король обѣихъ Сицил³й оказался вынужденнымъ заключить съ республикой договоръ, въ силу котораго онъ обязался дать разрѣшен³е одновременно войти въ одну изъ своихъ гаваней, въ крайнемъ случаѣ, четыремъ военнымъ судамъ одной изъ союзныхъ противъ Франц³и державъ. Въ серединѣ поля 1798 г. тщетно прогонявшись за французской эскадрой у египетскихъ и малоаз³йскихъ береговъ, Нельсонъ вернулся со своимъ флотомъ въ сицил³йск³я воды. Но, для возобновлен³я своей погони, ему необходимо было прежде всего пополнить почти изсякш³е его запасы. Если бы съ этой цѣлью онъ направился въ Гибралтаръ, въ такомъ случаѣ непр³ятельскому флоту удалось бы спастись отъ него. Вотъ почему для него было необходимо, чтобы неаполитанское правительство, несмотря на договоръ свой съ Франц³ей, дало ему разрѣшен³е запастись пров³антомъ и водой въ одной изъ неаполитанскихъ гаваней. Со стороны Фердинанда и министра его лорда Актона англ³йск³й адмиралъ, повидимому, не встрѣтилъ благопр³ятнаго отвѣта на свою просьбу, такъ какъ они могли опасаться роковыхъ послѣдств³й за нарушен³е своихъ обязательствъ. Тѣмъ менѣе успѣха имѣла эта просьба, обращенная къ королевѣ, что, впрочемъ, вполнѣ понятно, если взвѣсить характеръ этой претенз³и. Потому естественно въ данномъ случаѣ приписать исключительное значен³е вышеупомянутому вл³ян³ю лэди Гамильтонъ на королеву. Твердо установленъ фактъ, что Мар³я-Каролина въ то время также подъ вл³ян³емъ ходатайства лэди добилась для Нельсона права заходить въ любую изъ сицил³йскихъ гаваней съ помянутой цѣлью. Слѣдуетъ прибавить, что королева послала сиракузскому губернатору распоряжен³е, которымъ онъ обязывался не только не препятствовать англ³йскому адмиралу, но даже всѣми силами способствовать снабжен³ю его пров³антомъ.

   Когда въ первыхъ числахъ сентября 1798 года до Неаполя донеслась вѣсть о блестящей побѣдѣ Нельсона при Абукирѣ, Мар³я-Каролина написала лэди Гамильтонъ слѣдующее письмо: "Я ожила и обнимаю дѣтей моихъ и моего супруга. Это извѣст³е дало мнѣ жизнь. Я невыразимо была взволнована имъ. Какая храбрость! Какое мужество! Больше всего хотѣлось бы мнѣ обнять васъ. Я съ ума сошла отъ радости". Когда же самъ побѣдитель 22 сентября вошелъ въ неаполитанскую бухту на своемъ флагманскомъ кораблѣ "Vanguard", причемъ дворъ и населен³е привѣтствовали его съ почестями,- королева и леди соперничали другъ съ другомъ въ изъявлен³яхъ радости герою.

   Однако ликован³е это въ концѣ концовъ смолкло при звукахъ оруж³я. Мар³я-Каролица хотѣла воспользоваться отсутств³емъ Бонапарта, чтобы изгнать французовъ изъ Церковной Области и такимъ образомъ дать папѣ возможность вернуться въ Ватиканъ. Преимущественно благодаря ея старан³ямъ, неаполитанское войско было усилено на семьдесятъ тысячъ человѣкъ. Чтобы воодушевить къ дѣлу молодыхъ рекрутовъ, она часто появлялась среди ихъ въ лагерѣ Санъ-Жермано, гдѣ формировалась большая часть новобранцевъ. Часто проѣзжала она по рядамъ солдатъ въ военной формѣ, и лэди Гамильтонъ всегда находилась рядомъ съ нею. Нельсонъ также нѣсколько разъ появлялся въ лагерѣ въ свитѣ королевы, хотя и не раздѣлялъ всеобщей самоувѣренности въ побѣдѣ. Главнокомандующ³й, австр³йск³й генералъ Макъ, не внушалъ ему ни уважен³я, ни довѣр³я. И дѣйствительно, надежды королевы на побѣду разбились объ его неспособность, когда въ четырнадцатидневномъ походѣ, несмотря на численное свое превосходство, неаполитанск³я войска съ позоромъ были разбиты французскими ветеранами.

  

  

   Республиканская парт³я въ Неаполѣ смѣло подняла свою голову и рѣшилась на возстан³е въ столицѣ. Яснѣе, чѣмъ когда либо, представляя себѣ судьбу сестры своей Мар³и-Антуанетты и ея семейства,- Мар³я-Каролина вполнѣ основательно опасалась, чтобы и ее съ семьей не постигла такая же участь. И вотъ, она составила планъ бѣгства въ Палермо, который надѣялась привести въ исполнен³е при помощи англ³йскаго адмирала. Правда, супругъ ея далъ на то свое соглас³е только тогда, когда удостовѣрился, что можетъ унести съ собой свои сокровища. Во время приготовлен³й въ выполнен³ю этого плана бѣгства оказалась весьма полезной благодарная преданность лэди Гамильтонъ королевѣ. Она не только приняла на себя посредничество въ переговорахъ между дворомъ и Неаполемъ, но также облегчила переправу королевскихъ сокровищъ, представлявшихъ однимъ чеканеннымъ и нечеканеннымъ золотомъ цѣнность въ 25 милл³оновъ рублей, на англ³йск³е военные корабли, устроивъ прежде всего такъ, чтобы сокровища эти были перенесены въ англ³йское посольство. И потому можно сказать, что адмиралъ Нельсонъ едва-ли преувеличивалъ заслуги своей пр³ятельницы по отношен³ю къ Мар³и-Каролинѣ и ея семейству въ данномъ случаѣ, когда 28 декабря 1798 года писалъ лорду Сенъ-Винцентъ, главнокомандующему англ³йской эскадрой въ Средиземномъ морѣ: "Всю корреспонденц³ю по этому поводу крайне искусно вела лэди Гамильтонъ съ королевой. Что касается сэра Вильяма Гамильтона и меня, то съ нашей стороны было бы неразумно показываться при дворѣ, такъ какъ мы знали, что за всѣми нашими дѣйств³ями слѣдятъ и что якобинцы имѣли даже намѣрен³е захватить насъ, въ качествѣ заложниковъ, въ виду возможнаго нападен³я на Неаполь, въ случаѣ, если французы захватятъ городъ въ свои руки". "Лэди Гамильтонъ была словно ангелъ, ниспосланный съ неба для поддержан³я королевскаго семейства",- писалъ онъ въ другомъ офиц³альномъ донесен³и того времени.

   Для бѣгства была назначена ночь съ 21 на 22 декабря 1798 года. Чтобы не возбудить подозрѣн³я своимъ отсутств³емъ, лэди должна была еще въ тотъ же вечеръ принимать участ³е въ одномъ празднествѣ, устроивавшемся чрезвычайнымъ турецкимъ посланникомъ, прибывшимъ въ Неаполь отъ имени султана для принесен³я поздравлен³й Нельсону; но во время самаго разгара празднества она вдругъ исчезла. Предусмотрительно оставила она у дверей свою карету и пѣшкомъ отправилась во дворецъ, гдѣ ее ожидали съ большимъ нетерпѣн³емъ. Отсюда провела она королевскую семью черезъ подземный ходъ къ мѣсту бухты, гдѣ Нельсонъ поджидалъ бѣглецовъ съ нѣсколькими небольшими лодками, благополучно доставившими ихъ на флагманск³й корабль.

   Однако, флотъ, на который укрылись около двухъ тысячъ именитыхъ неаполитанцевъ, былъ задержанъ неблагопр³ятнымъ вѣтромъ въ бухтѣ на цѣлыхъ два дня. Когда же, наконецъ, они вышли въ море,- за Капри надъ ними разразилась буря. Въ каютѣ Нельсона разыгрывались сцены бурнаго смертельнаго страха. Между тѣмъ какъ король Фердинандъ, полагавш³й, что для него насталъ послѣдн³й часъ,- дѣлалъ горчайш³е упреки своей женѣ за то, что она честолюб³емъ своимъ поставила его въ такое положен³е и вслѣдъ затѣмъ возносилъ съ небу пламеннѣйш³я молитвы о своемъ спасен³и,- Мар³я-Каролина также не могла скрыть, что и ея обыкновенно столь стойкое сердце въ данный моментъ осилено бѣдой. Одна только лэди Гамильтонъ не потеряла присутств³я духа и въ самозабвенной заботѣ о безопасности королевской семьи, казалось, забыла о собственной своей жизни. Уложивъ и успокоивъ ласкою юныхъ принцевъ и принцессъ, она съ такой радостной самозабвенной преданностью отдалась заботѣ о царственной свой подругѣ, что Нельсонъ,- признавш³й, однако, ту бурю за страшнѣйшую изъ тѣхъ, как³я ему когда-либо приходилось переживать,- имѣлъ право написать лорду Сенъ-Винценту: "Не могу вамъ выразить, съ какой трогательной сердечностью и жгучимъ сочувств³емъ заботилась супруга нашего посланника о королевскихъ горемыкахъ, утѣшать которыхъ она была призвана. Никакая раба не могла бы ревностнѣе служить имъ". Не успѣла еще улечься буря, какъ младш³й принцъ скончался на рукахъ лэди Гамильтонъ. Остальные же бѣглецы благополучно достигли палермской гавани.

  

  

   Черезъ четыре недѣли послѣ бѣгства королевской семьи французск³й генералъ Шамп³оне съ побѣдоноснымъ войскомъ вступилъ въ Неаполь, и здѣсь была провозглашена Партенопейская республика. Однако, она продержалась недолго. Республиканск³е "братья" такъ основательно грабили городъ, что по ихъ удален³и доморощенные якобинцы не могли отстоять себя противъ черни, которая предпочитала этой "свободѣ" "деспотизмъ" короля Фердинанда. Но еще раньше, чѣмъ республиканская парт³я была побѣждена окончательно съ помощью англ³йской эскадры, между Мар³ей-Каролиной и лэди Гамильтонъ, вернувшейся въ Неаполь на кораблѣ Нельсона, завязалась переписка. Эта переписка съ разныхъ сторонъ вызвала укоры королевѣ въ непомѣрномъ жестокосерд³и. 26 ³юня 1799 года королева писала лэди Гамильтонъ:

   "Дорогая моя милэди, убѣдите милорда Нельсона такъ обращаться съ Неаполемъ, какъ бы это былъ какой-нибудь возмутивш³йся городъ Ирланд³и. Нечего обращать вниман³я на количество. На тысячи преступниковъ будетъ меньше и это только ослабитъ Франц³ю, и намъ будетъ лучше". Это, конечно, нечеловѣчно. Но факты показываютъ, что та-же самая королева, "безчеловѣчная", какъ ее называютъ иные, просила лэди повл³ять на Нельсона, въ пользу помилован³я тѣхъ неаполитанцевъ, которыхъ, какъ инсургентовъ, жестоко осудилъ Фердинандъ, находясь въ неаполитанской бухтѣ на англ³йскомъ кораблѣ "Foudroyant". Мар³я-Каролина тогда же разсылала больш³я суммы денегъ для раздачи бѣднымъ Неаполя. Въ дневникѣ англичанки Корнел³и Кнайтъ, долгое время жившей въ непосредственной близости къ леди Гамильтонъ, значится: "Королева, которую обвиняли въ такой мстительной жестокости, по моимъ достовѣрнымъ свѣдѣн³ямъ, была причиной многихъ помилован³й. Въ числѣ прочихъ она спасла одну даму, которая была завѣдомо ярымъ ея врагомъ и находилась во главѣ одного революц³оннаго союза".

   Послѣ подавлен³я возстан³я, король, Нельсонъ, сэръ Вильямъ Гамильтонъ и его супруга вернулись обратно въ Палермо, гдѣ Мар³я-Каролина, при выходѣ ихъ на берегъ, обняла лэди Гамильтонъ среди ликовавшей толпы и надѣла подругѣ своей на шею золотую цѣпь, на которой былъ прикрѣпленъ ея портретъ, усыпанный брилл³антами. Драгоцѣнные камни здѣсь составляли слова: "Eterna gratitudine". (Въ знакъ вѣчной благодарности). A на другой день она послала ей два воза самыхъ дорогихъ матер³й на платья. Стоимость подарковъ, сдѣланныхъ ею англ³йской своей пр³ятельницѣ, говорятъ, превышаетъ сумму въ 50.000 рублей.

   Но для Мар³и-Каролины слишкомъ скоро вслѣдъ за радостнымъ восторгомъ наступило разочарован³е. Въ апрѣлѣ 1800 года сэръ Вильямъ Гамильтонъ, роль котораго, равно какъ и роль Нельсона, въ неаполитанской драмѣ въ высшей степени взволновали общественное мнѣн³е въ Англ³и, былъ отозванъ отъ своего посланническаго поста въ Неаполѣ, и изъ писемъ королевы въ лэди Гамильтонъ по этому поводу ясно видно, что вслѣдъ затѣмъ она узнала о непр³ятномъ значен³и того инцидента для дальнѣйшихъ судебъ Неаполя.

   Она чувствовала, что такимъ образомъ, не только, по всей вѣроятности, навсегда разставалась съ своей "дорогой милэди", но вмѣстѣ съ тѣмъ лишалась возможности черезъ посредство ея самой и ея мужа имѣть прежнее вл³ян³е на государственныя дѣла.

   Въ груди этой дочери Мар³и-Терез³и преобладающей страстью было властолюб³е и потому становится вполнѣ понятнымъ ея письмо къ лэди, написанное подъ свѣжимъ впечатлѣн³емъ объяснен³я ея съ королемъ по поводу отозван³я сэра Вильяма. Она писала: "Я безмѣрно огорчена. Мнѣ остаются только два исхода: или уѣхать изъ Неаполя, или умереть съ горя, но это крайне мучительная смерть. Если вы уѣдете весной, оставивъ меня въ настоящемъ моемъ положен³и, то, даже при услов³и возвращен³я вашего въ ноябрѣ, изъ вашей дружбы ко мнѣ,- вы не застанете уже меня въ живыхъ. Словомъ сказать, все огорчаетъ меня и наводитъ на меня тоску, но я до гроба останусь вашимъ искревннимъ и благодарнымъ другомъ".

   Мар³я-Каролина была достаточно разсудительна, чтобы избрать для себя первый изъ двухъ исходовъ. Желая продолжительнымъ своимъ отсутств³емъ заставить своего супруга убѣдиться въ необходимости ея совѣтовъ, она рѣшила отправиться въ Вѣну на болѣе долг³й срокъ. Воспользовавшись снова покровительствомъ Нельсона для переправы въ Ливорно, она прибыла туда въ началѣ ³юня 1800 года въ сопровожден³и Гамильтоновъ и вмѣстѣ съ ними и англ³йскимъ адмираломъ двинулась въ дальнѣйш³й путь.

  

  

   Вскорѣ, однако, для королевы и ея пр³ятельницы пробилъ часъ разлуки, послѣ которой не суждено имъ было болѣе свидѣться. 23-го сентября обнялись онѣ въ послѣдн³й разъ въ австр³йской столицѣ. Въ тотъ же день писала Мар³я-Каролина лэди Гамильтонъ слѣдующ³я прощальныя строки: "Дорогая моя милэди и любезный другъ! Я до слезъ растрогана нашимъ прощаньемъ и вашей преданностью, какую вы мнѣ доказывали столько разъ и не дальше еще какъ сегодня утромъ. Да благословитъ васъ небо и да ниспошлетъ вамъ оно счастья, какъ того желаетъ мое сердце! Далъ бы Богъ мнѣ утѣшен³е поскорѣе снова видѣть васъ въ Неаполѣ!

   "Повторяю вамъ то, что уже столько разъ говорила. Всегда, вездѣ, при всякихъ услов³яхъ Эмма, дорогая Эмма останется моимъ другомъ и сестрой. Разсчитывайте на это и примите еще разъ мою благодарность за все, что вы для меня сдѣлали и за искреннюю дружбу, какую вы мнѣ оказывали... Прощайте! Да ниспошлетъ вамъ Богъ все то, чего желаетъ вамъ любовно преданное вамъ сердце вашего друга, питающаго къ вамъ чувства матери".

   Но конецъ дружбы между королевой Неаполитанской и леди Гамильтонъ не согласовался съ ихъ взаимными увѣрен³ями въ неизмѣнной вѣрности при прощан³и. Въ течен³е слѣдующаго года онѣ обмѣнялись еще нѣсколькими письмами. Затѣмъ корреспонденц³я вдругъ прекратилась по одному непр³ятному поводу. Въ апрѣлѣ 1803 года скончался сэръ Вильямъ Гамильтонъ. По оставленному завѣщан³ю супруга его оказалась не на столько обезпеченной, какъ того ожидали Нельсонъ и она сама. При этомъ Нельсонъ неоднократно писалъ бъ Мар³и-Каролинѣ, стараясь намеками навести ее на мысль объ удовлетворен³и стараго ея друга въ тяжкомъ ея разочарован³и. Но королева сдѣлала видъ, какъ будто не поняла этихъ намековъ, что и ставится ей въ вину именно тѣми, которые во всѣхъ ея поступкахъ хотятъ видѣть одно безсердеч³е. Она хорошо знала, что сэръ Вильямъ вполнѣ достаточно обезпечилъ свою супругу и что ожидавшаяся отъ нея помощь должна была послужить исключительно на удовлетворен³е страсти лэди съ мотовству. Но во имя собственной репутац³и королевы было бы желательнѣе, чтобы она не наносила такого разочарован³я лэди Гамильтонъ, которая отмстила за себя тѣмъ, что распространила въ Лондонѣ про королеву ужаснѣйшую клевету. Послѣ погибели Нельсона въ битвѣ при Трафальгарѣ она пустила слухъ, будто бы пр³емная дочь его Горац³я, которою въ дѣйствительности лэди сама подарила Нельсона, происходила отъ матери, поставленной слишкомъ высоко, чтобы имя ея могло быть произнесено во всеуслышан³е. Конечно, никто не сомнѣвался въ томъ, что въ данномъ случаѣ разумѣлась королева Неаполитанская.

   15-го января 1815 года умерла въ крайней бѣдности лэди Гамильтонъ въ Калэ, куда она бѣжала отъ преслѣдован³й своихъ кредиторовъ. Нѣсколькими мѣсяцами раньше скончалась и Мар³я-Каролина.