Татищев Василий Никитич - История Российская. Часть I. Глава 32

В.Н. Татищев

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

   Оригинал здесь: Библиотека Магистра.

Рюрик из Пруссии. Августа цесаря род. Лешек вымышленный. Люблин гр. Юлин. Петр Тевтобургский, у Стрыковского Дизбург, смотри гл. 17. Глесарские острова. От начала руссы владетелей варягов имели, выгнавши же оных, Гостомысл, от славян происходящий, правил владением (1); и из-за от междоусобных мятежей ослабения и от силы варяг утесненения, по его совету рутены дом владык от варягов опять возвратили, то есть Рюрика и братьев. Посему часто о варягах в русских летописях упоминаемо, но только как о друзьях и приятелях русского имени, и которые на жалованье в войске владетелей русских служили или воеводскую должность отправляли. Какое же было имя варягам, где они жили, то никто так совершенно не изъяснил, чтоб я на его мнение всячески пристать мог. Находятся русские писатели, которых я при себе имею, те, сказывая, что Рурик от варягов пришел, на том же месте прибавляют, что из Пруссии (2) прибыл. Но сии все или во время царя Иоанна Василиевича или после писали. Чего ради безымянный летописец в Синопсисе (в сокращенной книжке), чтобы нечто к чести оного мнения прибавить, пишет, что из Пруссии некоторый курфирст и великий князь именем Рурик призван. Писал же после рождества Христова в 1612 году, когда Иоанн Сигизмунд (Жигмонт) курфирст княжество Прусское своему дому присвоил, и верил (тот писатель), что то же состояние за несколько сот лет пред тем было. Что же достоверно царь Иоанн Васильевич о том деле, из Пруссии бывшем, якобы ведал, то я о сем Павла Одерборния ¹ и Петра Петрея ² авторов имею. Но ныне какие оного царя с Альбертом герцогом дела известны, из которых все это дело и оного мнения как бы крепость доказывается, и о сем я справедливо умолчать могу, ибо оному мнению иные почти бесконечные обстоятельства противны. Хотя Матфей Преторий ³ в Мире готском, в кн. II, гл. 26, оное доброхотно принял, растолковавши слово от прусского языка, будто бы варяги были вареями (то есть согнанными). Мог бы он туда ж причесть Варген городок, на поле Самбийском построенный, исстари знатный, и деревню, недалеко от реки Мемели построенную ж. Однако ж, хотя я отечеству сему весьма доброжелателен, но мне оный слух, ни подобия правды не имеющий, не нравится. Ежели сверх того есть нечто такое, которое каждому в Претории приятно бы быть могло, то оное самое по объявлении и утверждении мнения моего не будет приятно. Что же Преторий пруссов древних с поколениями славянских народов смешал, и то он это весьма коварно учинил, чтобы полякам прислужиться, и я о том показать могу. Прусский народ прежде Рюрика за двести почти лет в оной стороне тот же был, который потом рыцари немецкие покорили, то есть с литвинами, куронами и леттами единого языка, а от словянских народов различного языка и рода. Это я так могу доказать, что ничьего несогласия не устрашусь, потому что в сем мнении есть весьма крепкое обоснование. Когда Преторий указывает, что руссы от народа своей крови владетеля призвали, оное меня нисколько не смущает. Но некоторые русские более передают, Петрей в Летописи русской, часть II, стр. 139 и далее, что оный Пруссии князь род свой вел от родного брата Августа цесаря, каковой брат в Пруссию перебрался. Баснь есть достойная ума тогдашних времен, когда древние достопамятные вещи к своим догадкам употребляли и догадки за подлинные известия выдавали. Винкентий Кадлубек, епископ краковский, первый об оном сродстве Августова дому с фамилиею королевскою польскою Кошишка написал, которую прежде Пиаста полагает и пишет, что Лешек Третий Гая Юлия Цесаря на трех боях победил, и что Публия Красса у парфян (ибо и над парфянами, и над гетами, и неведомо над какими людьми, за парфянами живущими, королем был Лешек) со всеми войсками побил, и что Цесарь оному Лешку сестру свою Юлию в жены отдал, и что вместо приданого была Бавария дана; взамен же того Юлию от Лешка дана Самбийская в Пруссии провинция. Ежели же попытаться дознаться, от чего сия Винкентиева догадка произошла, то он сам тебе как бы перстом показывает. Верил Винкентий, что Люблин прежде назывался Юлин (3); смешал же Юлин, славянский город, при Балтийском море построенный, с Люблином из-за сходства произношения, а также верил, что от Юлий тот проименован был. Отсюда уже и прочее туда же привлекать надлежало. Это в скуку привести может с болезнями всех внутренностей, пока оная мешанина иным способом извержена не будет. Петр Тевтобургский в Истории прусской, стр. 41, человек не без рассуждения, к прусским делам римские присовокупил, пишет, что Гай Цесарь в Пруссии войну имел. Приведен к оному мнению из-за того, что о походах Друза и Германика цесарей в Глесарские острова где-то прочитал; ибо и Еразма Стелля Глесарские острова обманули. Направить оные чудовищные ума плоды на некоторый пустой остров надлежит, ибо правдивым историям кончину предзнаменуют. Однако ж удивительно, сколь плодовиты бывают такие басни, ибо когда это у поляков о сродстве Августова дому и о римских в Пруссию походах обнаружилось, то уже отворен был путь: заодно с Юлиею, будто бы сестрою Августа цесаря, и некоторого родного брата из Рима выводит, а потому и Рюрик после этого внук из Пруссии.

Варяжское море. Вагрия в Вандалии. Витислав. Тразикон. Рюрик из Пруссии. Послы к грекам. Каган. Сигизмунд Герберштейн о делах московских, стр. 3, когда увидел, что руссы варягов за морем Балтийским полагают и что часть оного моря, которое между Ингриею и Финландиею располагается. Варяжским морем называют, то от прежнего мнения, которое он сам, может быть, первый в Россию занес, (4) потом в другое уклонился. Недалеко от Голштиндии сыскал он Вагрию и вагров, по свидетельству Адама Бременского, славянский народ. Имел он сходство имени, дело весьма обычное, если бы оное крепкими доводами утверждено было. Однако ж Бернард Латом, Фридерик Хемниций и последователи их это в основу всего как подлинное положили. И так как они сыскали, что Рурик жил около 840 года после рождества Христова, то потому и принцев, процветавших у вагров и абартритов, сыскивали. И поскольку у Витислава короля два сына были, один Тразик, которого дети ведомы были, второй Годелайб, которого дети неизвестны, то оному Рюрика, Трувора и Синава причислили. Что же кроме этого имени в сей догадке Герберштейну понравилось, что вагры славянского народа с россиянами родственники были. Но о сем самом спор быть может, ибо с оными славянскими народами смешаны были другие, которые сродство имели с пруссами и литвинами, как например так точно были верулы, может же быть, и венды, и что-либо литовского наречия, как то видно, в их языке находилось, что от древнего поколения осталось. Славянское же наречие примешалось от обывателей, которыми они окружены, и от родственников своих они вовсе отлучены были. Ежели кто захочет вагров к тем самим причесть, то я достаточных свидетельств у Адама Бременского не вижу, чтоб нас он удержал от того, на что мы пристали, хотя нахожу у Гельмольда, стр. 6, в издании Бангерта, что вагры на море Балтийском разбойничали, потому, если кто похочет, на кораблях их вывезти может в Руссию или силою на оных напасть или устрашить. Но свидетеля имею Саксона Грамматика, стр. 186, что все славяне на оном береге поздно начали разбойничать, и весьма редко занимались этим даже во время Свенона Тюффеского короля, около лета 985-го, из-за того и это не довольно явствует, какое сообщество оные вагры с руссами имели (5). Много мне другого в ум пришло против прежних мнений, что я в надежде обосновать мое мнение, кое я ныне объявить имею, нарочно оставил. Сказывают же, что варяги у русских писателей были из Скандинавии и Дании дворянской фамилии соратники на войнах и на службе у русских солдаты, царские кавалергарды и караульные на границах, а также к гражданским делам и к управлениям допущены от оных, потому все до одного шведы, готландцы, норвежцы и датчане назывались варягами. И хотя первые русские летописи от Рюрика начинают, однако ж слегка припоминают, что он был от поколения прежних русских царей, которые и сами варяги были (6), выгнаны же Гостомыслом, но оные того царя потомки. Из-за сего уже древние шведские и норвежские саги, то есть колдуньи, не столь всячески надлежит отбросить, чтоб память их никакого вероятия не имела, когда гордорикских и холмогородских, то есть русских, царей прежде Рурика называют, хотя они много с ветра берут, о чем на ином месте и в иное время разглагольствовать приличнее будет. Ныне же из летописей французских бертинианских, у Духесния ⁴ том 3, стр. 195, особенно знатное место присовокуплю. Так безымянный автор пишет в 839 году: "Феофил, император константинопольский, отправил с оными (с послами к Лудовику Пиусу императору) нескольких, которые сказывали, что они и народ их рос называются. Их же царь, Каган (7) именем, к нему (как говорил) для дружелюбия отправил, прося в помянутой грамоте, чтоб по императорской милости позволение возвратиться в свое отечество и вспомоществование во всей его империи иметь могли, поскольку они путь, которым к нему в Константинополь прибыли, между грубыми, дикими и весьма бесчеловечными народами имели, и не хотел (император константинопольский), чтоб они теми ж дорогами возвратились, чтобы оным каково бедство не приключилось. Людвиг же император, причину прибытия их прилежно рассматривая, выяснил доподлинно, что они родом шведы. Думая, что они скорее шпионы государства его (Константинопольского) и нашего, нежели просители дружелюбия, присудил их до тех пор у себя удержать, пока точно не сыщется, верно ли они туда прибыли или нет, и то дело Феофилу чрез помянутых посланников своих и чрез грамоту объявить не замешкал, и что он их, ради его дружества, доброхотно принял. И ежели они окажутся правдивы, то и свободность безопасная во отечество возвратиться им дана будет и с вспомоществованием отпущены будут. Ежели ж неправдивы окажутся, то вместе с нашими посланными к оному отправлены будут, чтобы он сам определил, что с таковыми делать надлежит". Из сего видно, что народ русский был прежде Рурика, задолго до того, как имя его русские летописи объявляют (8), и еще я на ином месте греческих авторов приведу. Но здесь видно уже царя со стольким величеством, что каганом, или императором и самодержцем, тогда уже назывался. И видно, что оные посланники русские по происхождению шведы были (9).

Имена варяжские. Рюрик имя. Трувор. Потому ж еще от Рюрика все имена варягов, в русских летописях оставшиеся, не иного языка, как шведского, норвежского и датского по сути; и это не темно и не слегка наводится. Чтобы кто не подумал, что я неправду сказываю, посмотрим на имена первых царей, из варягов бывших. Имеем мы из всех первого Рюрика. Это имя какого есть народа, как не скандинавского или датского? О Рюрике, датском короле пятом и десятом, Саксон Сиаланденский объявляет, стр. 47, оный у Эрика короля или королевского монаха в Истории датской Рорик называется. В расписании же рунском королей датских, от Олая Вормия изданном, Рорек. У норвежцев знатный есть Грорекур, или Рорекур, Гаральда Пулхрикома, то есть Пригожеволосого, сын, Снорри Стурлсон в Истории инглинцев, в томе I, стр. 96, 113. В то ж время король гейдемарский в Упландии, там же стр. 410, 469, Грорекур и Рорек был, и Рорек, которого Олай, король норвежский, победил, там же в титуле I, стр. 487. Олай Верелий при конце истории Герварда и Бозы между прочими древнего народа именами от гробовых камней издал: Рорикр и Рурик. В Германии также Рурик, архиепископ ротомагийский, в жалованной грамоте монастыря святого Ремигия, от Сенонского собора подписанной, Дахерия Спицилегии или класов собрание, в томе I, стр. 595, во втором издании. Знаменательно, что это то же имя, которое у германцев (немцев) было Ругерик и Рогерик. Брату Рюрикову Трувор, Трубар, Тровур имя было, как русские истории объявляют. У Саксона Грамматика, стр. 144, между герцогами Рингона, короля шведского, против Гаральда Гилдетанского и Ивар Труваров проименован. Стефан Стефаний, стр. 171, из древней датской книги - Ивер Труере. Другого брата имени Синея еще я между северными народами не нашел. Похожие же имена почти бесчисленные и не вполне известно, что не от россиян ли это испорчено было. У Саксона Грамматика, стр. 157, и у Эрика короля, стр. 265, издания Фаброва, находится король Снио, на оное имя похоже.

Игорь. Остались имена скандинавские также и в потомстве и в доме Руриковом. Примером есть сын Игорь, как имя его россияне выговаривают, ибо у Константина Порфирородного написано Игорь, Ингорь - у Лиутпранда Тичинского, у Сегиберта Гемблацского и у Еггегарда Урагского - Ингер, Лиутпранд слышал, что так в Константинополе говорили россияне (10) и греки, ежели о северных народах говорили. На камне, изданном от Генрика Куриона в гробовых камнях из карт Лаврентия Бурея,⁵ означено: Сигвирд и Ингварь и Ярлабангий приказали вырезать гробовой камень отцу своему Ингвару и брату своему Ронгвалту. У Эрика короля и у Германна Корнера, стр. 482 издания Еккардова. Ингвара Олай Вормий в Лексиконе рунском толкует крепким мужем. Ингварь, король датский, тот же у Саксона Грамматика, стр. 176. Ивар у Снорри Стурлсона в титуле I, стр. 43. Ингварь, король фиендрунский, у того ж, стр. 98. Также Ивар, как и у Верелия из гробовых камней. В Герворар саге написано, стр. 179, Ифуар Видбрарни и Ифар. Также и у немцев Иуст Георгий Шоттелий, весьма прилежный таковых вещей выискиватель, нашел Ингвер и изъяснил, что оное имя защищение жительства означает. Пришла мне на ум ныне Константина Порфирородного бабка, которую Леон Грамматик, стр. 464, 471, Ευδοκίαν τὴν 'Ιγγιρίναν, Ευδοκίαν του̃ 'Ίγγερος назвал [Евдокия Ингоревна].

Георгий монах в Новых императорах, стр. 544, 'Ίγγιρος [Ингирос], Симеон Логофет, стр. 455, 'Ίγγηρος [Ингерос], Михаил Гликас, стр. 297, и Зонара, стр. 165, 'Ίγκηρος [Игкерос], Леонтий Византийский или кто-либо житие Василия Македонского написавший, более в похвалу сказывая о браке Василиевом, говорит, стр. 147, что дана ему в супружество дочь Ингера, которого тогда больше всех других из-за благородства и мудрости почитали. Кедрин, стр. 565, сему автору точно последовавший, добавляет, что от поколения Мартинакского. Насколько именно Ингер был благородным, то пусть смотрит Леонтий и о Мартинакском роде Кедрин, однако ж имя чужестранное, и чего бы там восхвалителям ни показалось, но явно, что род его в Греции благородным не был, и из-за происхождения Михаил император, хотя за красоту и ум весьма Евдокию любил, однако ж с оною законным браком совокупиться не отважился. Я лучше приму, что Ингер был скандинавского рода, нежели другого, ибо имя скандинавское есть, и скандинавского дворянства я у него не отнимаю, и в то время почти каждые знатные дворяне обыкновение имели многократно приезжать в Константинополь, но чтоб он греческое дворянство имел, того я не принимаю. И хотя в Константинополе Ингер, будучи своей самой знатнейшей фамилии, женился на матери Евдокииной, однако ж, как говорит Лиутпранд, кн. 5, гл. 6, греки для этого в родословии дворянском не искали, кто была мать и кто был отец Евдокии.

Святослав. Свен. Игоря, русского царя, к которому я возвращаюсь, сына Святослава имя точно славянское есть, ежели так выговорить, как в русских книгах написано. Но Константин Порфирородный, Кедрин, Зонара, Иоанн Курополат Сфендославом, Свендсфлаум и Свендославум написали, почему кажется оное, по-видимому, было не просто славянское (11), но с началом нормандским и окончанием славянским. Свен в многих именах норманнов составной частью входит. По сему образу имеем в Дании Свеноттона короля, у германдцев Свендеболда и Свендеборда, лотарингского короля, Германии Корнер, стр. 509, 504, и Свенебилда, игумена герворденского, там же, стр. 449. Греки во время Константина Порфирородного и потом называли славян славонами, стлавами. Таким образом, имя явно было Свен или Свендо с окончанием, приличным к сложению речения. Я не спорю, что Святослав и Свендослав по-славянски очень приличное имя, означающее муж святой славы, но поскольку святое имя неверному народу (как оно тогда было) неведомо (12), весьма вероятно, что от нормандского языка испорчено, ибо и имя Владимир, как теперь руссы выговаривают, хотя по-славянски вполне прилично владетель мира толкуется, однако ж подобным сомнительством безвестного значения запутано. Славяне в старину говорили Владимир, почему и у Кедрина Владимир. У Дитмара Мерсебурского, который слышал, что оное имя поляки во время самого Владимира выговаривали, и у Еггегарда Урагского - Владемир, Владамир, Валдемар. У Снорри Стурлсона в титуле I, стр. 196, - Валдемар. Так же точно и у автора Вилки саги, то есть Вилкинской колдуньи (книги так названной), изданной от Перингскиолда, который, смешивая Валдемора, русского царя, с веком Феодорика Веронского, сверх того новые имена прусские и иных областей туда ж приводит и так сказку свою излагает, что нам оного даже и упоминать надобно. Как Владимир славянское имя есть, так Валдемар нормандское и немецкое. Шоттелий в именах немецких толкует, что оное значит лесного надзирателя, а также от слова вал, кое значение названия нам не приятно, ибо в оные времена вал называли поле, на котором сражение неприятельское бывало, посему и поныне валстадт есть поле или место баталии, стих О потерянии святой земли, стр. 1528, издания Еккарта.

Всеволод. Олег. Имя же Всеволода из той же фамилии, которое подлинно славянское есть, Снорри Стурлсон в титуле I, стр. 183, так оборотил, что по-норманнски значит Визивалдур. К родству той же фамилии принадлежал Олег, которого имя на камнях скандинавских находится как Алак (я думаю, Олав в Олег превращено).

Оскольд. Свенделт. Блюд. Оскольд и Дир, князи киевские, варяги были, как русские летописи объявляют. Олай Верелий из гробовых камней объявляет Оскел, у Снорри Аскел, в титуле II, стр. 319, там же стр. 405, Нашкелл. Об имени Дировом я сомнения испытываю, может быть, просто обозначающее (13) как кораблей, так и людей. В Эдде, эстляндская мифология, 23, - Тир, в Верелиевых гробовых женских именах - Дирва. Однако ж я более верю, что русские в последовавших веках в другом имени погрешили, ибо думаю, может, Оскольд диар, в Киеве бывши, назывался. Снорри об Асгарде пишет в томе I, стр. 2: "В городе был князь, именем Один. Там в обычай вошло, чтобы двенадцать правителей, от прочих знатнейшие, диар и дроттуар, то есть господа называемые, старались о священнослужении и народу бы суд и справедливость чинили". Посему от дел, с Игорем и Олегом бывших, я заключаю, что и Оскольд из таковых королей прежде Рурика князем в Киеве был. Есть же еще и Диар в том же значении названия имя турецкое, и кажется, что оное имя достоинства принято от казаров, народа турецкого (14), который в то время по обеим сторонам Дона реки и в Крымском перекопе очень силен был. Далее между герцогами варяжскими, Ингора и Свендостлава оставив, упомяну других царей. Свенделд и Свинделд так явно скандинавское имя есть, что мне стыдно о том множество примеров приводить. Сын Свенделдов у одних Лиутр, у других Блуд (15), из двух какое захочешь, то и прими. Олав Верелий из камней пишет Лиутр, в котором слове последнюю литеру по обыкновению северных народов можно положить, можно же и оставить. Был при Свендославе и еще один герцог, неведомый в русских книгах, но Кедрина из-за добродетели весьма хвалимый, стр. 676.

Рохволд. Иаков варяг. Владимир сын Ярославов. Дромиты. Турки от француз. Гуды русси. Сфагелл - имя скандинавское, как я подлинно ведаю, но где именно я оное приметил, то позабыл. Имя Рогволода, псковского князя, так в книге Степенной написано: Рогволод от варягов владеть во Псков пришел. Летописец же русский: Сей был князь в Полоцке из-за моря Полтеске и Муромом и в Торуне владел (16). Об оных сторонах и местах на ином месте я объявлю. Ныне же об имени оном варягов надпись от Иоанна Перингскиолда из камня еденского в житии Феодорика короля объявлю: Рагвалтр приказал вырезать гробовой камень в память Фаствиды, матери своей, дочери Онемовой, которая умерла в Аиде, да будет бог душе ее помощник. Гробовой камень велел вырезать Рогнвалд, который в Греции был фельдмаршалом и предводителем. На ином месте я покажу, что Россию полуночные народы называли Грециею (17). К оным камням, на которых упоминается о Греции, осторожно нам относится надлежит, чтоб сомнительным словом не обмануться. Находится и у Снорри в титуле I, стр. 516 и следующие: Рангвалд ярл, которого Ярослав царь, Владимиров сын, в великой чести имел, тот городом Алдейгобургом, ярлерики Ингегирды королевы приданым, владел (18), от чего и поныне имя Корелии осталось, как мне кажется. От Снорри имя на ином месте Рагвивалдур и Регивалд произносится, в томе I, стр. 82 и стр. 542, в томе II, стр. 339. Иоанн Фридерик Перингскиолд на шведском языке изобразил Рагнвалд и Рагвалд, известен также Рогнволод, Эйстейнов сын, Ронгвалд - Эйнаров, Рогивалд, Брусов сын, и иные между оркадскими графами у Тормода Торфея. Оного Рогволда (псковского) полоцкого дочь Рогнеда в Летописце русском называется, от автора же Степенной книги именуется Розгнеда. Имеем мы подобное на камне силтенском. У Олая Вормия, стр. 454, Ротвидга, еще ж Рогигилда, Эрика ютландского короля дочь, Эрика Блодокса, короля норвежского, мать довольно известна. Рогнилта в Древностях Тригвелдских и Билденских. Олай Вормий в Древностях датских, стр. 12, 475 и сл. У Игоря царя в войске были варяги, когда в Константинополь войною ходил. Посланники Игоревы, в город посланные, упоминаются, между которыми есть Карл, которое имя не что иное есть, как Король, частое имя, так как старинное. На камне Гобройском изображено (Олай Вормий, кн. 5, гл. 3): Турир камень сей положил (usti karl gudoa) Королю доброму. Есть потом Ингелд, Ингиалд навмудалский король, Ингиалд Старкадов питомец, датский король Ингиалд Трана, все у Снорри. К тому ж Фарлофа у Верелия, Фарулф в Древности фреландской, Герлуф в немецких. Я верю, что Фардулф и Фердулф. Впрочем, Рулав весьма часто употребляемое имя, как Гролф Лангомспада, ярл норвежский, и Гролф Краке король, Ролф Ролло в Оркадах Торфея, у Вормия, стр. 508, у Саксона Грамматика Ролво есть между посланниками Лиду, как Лид, епископ норвежский, Снорри в титуле II-м, стр. 347. Есть Карн, как Карий, оный эстландец у оркадцев, Торфей в Истории оркадской, стр. 39. Есть Риар, как Гроар, или Руар, король датский, у Тормода Торфея и у Гвалтера в Истории Гролфа Кракия, изданной от Торфея. Находятся еще между посланниками Труан, Руалд, Флелав, Фост, все скандинавские имена (19). Когда уже я это написал, то потом много я в Перингскиолдовых, Упландских и прочих Древностях сыскал, что к изъяснению сих имен относится. Но мне уже и самому это рассуждение скучило, и потому, думаю, и с читателем моим то же случиться может. Одно, но знатное имя присовокуплю. Русские летописи при Ерославе Иакова (20) варяга прославляют. Оный, без сомнения, Ингегерды королевы брат, Олая короля сын был, ибо об оном Снорри пишет в титуле I, стр. 502: "Также другой оному (Олаю королю, Эрикову сыну) от королевы родился сын в самый день святого Иакова. Оному епископ при крещении дал имя Иаков, этим именем шведы весьма гнушались, из-за того что никто из шведских королей никогда таковым именем не назывался. Из шведских королей никто, да и никакого другого дворянина ли или простонародного человека в пример у Стернона не находится. И не только имя Якова, но все христианские имена, как странные, отнюдь не употребляемы в северной стране были" (21). Неизвестный истории писатель объявляет, что Владимир сын Ярославов на том множестве судов, которыми против Константина Мономаха императора плыл, великое число варягов имел. Об этих варягах Кедрин, согласно с нашим мнением, пишет, что сильные люди из Скандинавии были, стр. 758; говорит он, что Владимир присовокупил к себе немалое вспомогательное войско из тех народов, которые в северных океановых островах живут. Известно, что Скандинавия по весьма древней ошибке островом называлась. Также о Владимире Великом русские летописи объявляют, что он часто в своем войске великое множество варягов имел. Дитмар Мерсебургский, единовременный с Владимиром царем, пишет и из Дитмара Еггегард Урагский приводит к лету Христову 1018-му, что они датчане были, о чем сам он от поляков и богемцев (чехов) уведомлен быть мог, как то часто случается: "Весьма справедливо познал в оном городе Китаве (читай Киаве, т. е. Киев) неведомый народ (великое множество), который, как вся оная область (Руссия), беглых от силы слуг собравшихся, и особенно датчан, пецинеям (пацинакам, т. е. печенегам), много их озлобляющим, досель противился". Пусть кого беглые слуги не озлобляют. Это немец по уму своего века и народа рассуждал, и из-за того неприлично сказал. Слугами называли немцы тех, которые жалованье от службы получают, даже если они дворяне по фамилии и славные люди, никак не бесчестным словом, как на латинском языке сервы - слуги, но полагал, что они беглецы, которые при ином короле в службе ранее обретались, что тогда у немцев необыкновенно было, как и из Дитмара в делах Болеслава польского видно, и у других можно в этом удостовериться. У скандинавцев и датчан иные обычаи, и самый верный к обретению славы способ, ежели кто из дворянства у далеких народов славу себе получит. Из вышеобъявленных слов можно положить, какая мысль у безвестного автора в житии Романа Лакапена императора была, стр. 262, когда он говорит, что руссы, дромитами также называемые, были французского рода; так равно и Симеон Логофет, стр. 465, и у Ансельма Бандурия в Империи восточной в титуле II, стр. 33. О сем на ином месте способнее говорить буду. Народ оный французский (22) к чему относится, если не к сродству королевского дому со скандинавцами и к оному множеству норманцев, шведов, датчан, которые между русскими в рангах и в войске были, ибо константинопольцы, в то время когда французы высоко поднялись, всю Германию Франциею назвали. Посему Константин Порфирородный, Об управлении империи, стр. 95, говорит: "Фраггия φραγγία η καὶ Σαξία". Еще более же Еггегард Урагский, стр. 226 издания Еккардова, Германию своими границами до самого Дону распространяет, так что все то греки Франциею называли, что ни было к западу империи Византийской. Лиутпранд Тичинский пишет: "При нас, оставшихся за столом, император из французов, под которым именем как римлян, так и немцев заключает, играл". Это же есть причина тому, что и поныне от турков почти все европейцы ефренги, т. е. французами, называются, а турки и сами хвалятся, что они от французского поколения (23). Не новое оное мнение есть, ибо безымянный автор описания дел, бывших чрез французов, который во времена святых войн жил, пишет, стр. 7: "Указывают, что они французского рода и что никто по природе не должен быть солдатом, разве французы". И как раз оные именно турки в Паннонии чрез некоторое время в соседстве с французами жили, как я на ином месте из Константина Порфирородного докажу, от чего, я думаю, оная сказка полна слов их. Со значительно бóльшими основаниями надлежало бы причесть к французам шведов и прочие северные народы, язык которых от французского не отличен был, дела же менее известны были, которых, увидевши между россиянами живущих, не дивно, что и самих руссов назвали французами по примеру греческому. Венгерцы русских и поныне франциаи непек, то есть родом французским, называют, Альберт Молнар в Дикционарии венгерском в слове Руссия. И что же мы сделаем литвинам, которые россиян гудами зовут (24)? Константин Чирвид в Дикционаре литовского в слове рус. Почему же готтами-то называют? Что же, напротив того, учиним нашим же финландцам и эстландцам, которые не иначе шведов называют, как розалайн, или росов народ? Но и это на ином месте более подходящим объяснить будет. Лиутпранд же Тичинский, стр. 92, 144, пишет: "Руссов, которых иным именем нордманнами именуем. И опять, есть некоторый народ, в северной стороне живущий, который по качеству тела греки называют руссами (русыми), а мы от положения места нордманами, или северными людьми, именуем". Я вижу, что Лиутпранд думает, что никакой другой причины не было, для чего руссы от некоторых нордманнами называются, только что на севере жили, как Григорий Малатинский, стр. 108, перечисляя королевства северных народов, между ними и Русь полагает. Однако ж ежели с норманнским именем вспомним о происхождении князей русских и про множество нордманцев на службе и прочее сравним, то кажется, что у Лиутпранда та же причина объявления оного имени была, которая от нас объявлена (25).

Варяги и Вергион. У греков разбойничество. И поскольку варяги из Скандинавии были, то рассудим, какая оного имени сила. Олай Верелий в примечаниях на Герворар сагу, стр. 19, увидевши, что Иоанн Магн написал, что Скандия от некоторых называется Вергион и что оное значит остров волков, так сказал: "Однако ж в оном не большее есть довольство волков, как в прочих европейских лесных сторонах". И здесь то во внимание принять надлежит, что в древнем языке не всегда значит волка, но разбойника и неприятеля. В Олаевой Тригвониде саге пишется: "Гарваргур ивеум, т. е. в священнослужениях разбойничал" (для сего бренневаргур и какснаваргур о бездельных людях говорят). Ибо скандинавцы почти беспрестанно в морском разбое упражнялись, от чего варгами и отечество их Варгион, или Варггем, могло называться. И хотя он, человек весьма умный и ученый, в том сомнение испытывает, не скорее ли что Иоанн Магнус, употребив испорченные рукописные Плиниевы книги, вместо Неригон издал Вергион (что мне вероятнее кажется), однако ж, собравшись с духом и возвратясь к прежнему мнению, припоминает в прибавлениях, стр. 192: поскольку московиты (разумей, что он по простонародной ошибке о русских говорит) море Балтийское называют морем Варяжским, по свидетельству Герберштейнову, то поверить можно, что и Швеция от них Варег и Вергия называется. Олав Рудбек в томе I, стр. 518, об этом деле говорит: "Когда придем к происхождению из Швеции поколения великих князей, то много ясным сделать сумеем". Говоря об атлантах и о русских варягах, и него значении слова такое же, как и Верелий разумеет. Не в давнем времени Арвид Миллер, высокопочтеннейший человек, когда в разглагольствии о Варегии в Лунде 1731-го, стр. 21, писал, хотя на оном же мнение в итоге остановился, однако ж лучше желал это имя производить от самой Эстландии и Финландии, которая морских шведских разбойников нападения многократно чувствовала, потому что там варас значит вора и разбойника и Варга мери значит разбойническое море. И это так то есть. Россияне татя называют вором. Немецкие народы подобное сему слово имеют, но более для обозначения разбойничества, которое скорее насильство в себе заключает, нежели воровство, обман в себе содержащее. У Вольфганга Лазия на старинном немецким языке уваргур разбойник зовется. Авраам Милий в Археологе немецком, стр. 171, вурген - убит, вургер. Годофрид Гвилиелм Лейбниций в Кельтических местах, стр. 145, варги - разбойники, в Арвернах у Сидония тоже в старину у немцев морские разбойники, нормандцы от русских варегиями названы. В Законах Салических варг значит выгнанного, отброшенного, как ныне баннит. У камбийцев вериад также означает слывущего разбойником, у Камбдена.⁶ Законы Салические гласят в титуле 57, статья 5: "Если кто тело уже погребенное выроет или обнажит, варг есть", то есть выгнан будет из жилища. Так же и в Балузиевых в титуле 85, ¼ 2, Рипуарских уложениях. И чтобы кто здесь честным людям бесчестие за то не вменял, у каждого народа свое было обыкновение. Как древним скандинавцам на море честно было разбойничать, так грекам на сухом пути. Честные оные имена были и славные. Но поскольку дело это весьма древнее, и северные древности от ученых людей прочих народов не так приемлются, как они заслужили, показалось мне, что оное дело немного больше следует изъяснить, особенно, что и к истории русской сопредельная территория. В первую очередь, довольно известно, что как вся Скандинавия, так и Дания на многие меньшие королевства в древние времена разделены были. У норвежцев первый Гаральд Пулхриком (Красивоволосый), прочих короликов победивши, после баталии Гафурсфиордской в 875-м после рождества Христова состояние монархии для своих потомков укрепил. Побежденные: оркадалский король один, трундгемских четыре короля, голарденских два, Раумдалии северной (26) два и потом иные, ибо, исчисляя всех короликов имена, я устану. Гаральд к устроению монархии примером как Горма датского короля, так и Эрика упсальского побужден, Снорри в титуле I, стр. 75, 76. О датчанах автора тех времен имею св. Ремберта, архиепископа гамбургского, в житии св. Аншария, стр. 54, издания Фаброва, а заодно Эрика короля Историю датскую, стр. 266, Гвалдона монаха корбейского, стр. 87, издания Фаброва. О королях шведских Снорри Стурлсон, подобного которому достопамятного человека и автора достойнейшего и справедливейшего, по моему рассуждению, не было, так в титуле I, стр. 43, 45, 51, пишет: "И следующие короли упсальские по самодержавной власти в Швеции знатны были, когда королики многие там владели, а именно с того времени, когда Одинус в Швеции стал владеть монархиею с самодержавным владением, по самую Агнову смерть в Упсале столицу имели. И тогда сначала королевство стало между братьями разделено. Потом королевство на княжения между родственниками по их степеням разделили. Первый Ингиалд Анундов сын, упсальский король, некоторых из тех королей обманом побил, потом и других, обманувши, умертвил, числом всех до двенадцати. Однако ж остались и потом некоторые меньшие короли до самих времен Эрика, всем Шведским королевством овладевшего. В оном состоянии короли, имея многие между собою несогласия, жестокие войны вели, которые создали ожесточенное северных народов мужество и, справделиво будет сказать, сделавшие их свирепыми". Именно потому, согласно с правдою, Олай Верелий в Герворар саге, стр. 47, сказал: "Для тогдашнего века нормой было, что чаще оружие употребляли, чем в причинах разобраться пытались, и мира сносить не могли. Когда же намерение к тому имели и случая с соседями драться не было, то на море разбойничали, в далекие места заплывали. Была у них превеликая способность к плаванию не только на берегах моря Балтийского и Западного, но и между всею Скандинавиею в больших и малых озерах, и больше они жили на воде, нежели на полях". И потому в плаваниях столь хорошее искусство и способность приобрели, что во всем тогдашнем веке никто с оными народами сравниться не мог. И хотя, как я нахожу, что Гаральд Красивоволосый первый из всех удивительной величины корабль, именуемый Дракон, построил, а Олай Тригвонид впервые великие ладьи сделал, однако ж во все времена они весьма крепкие и способные суда имели, которых образцы и на камнях видим, особенно на том, который Иоанн Перингскиолд, весьма прилежный древностей отечества изыскиватель, нарисованный нам дал и в житии Феодорика, стр. 493, и присовокупил описание Отера Галееландского и Вульфстана Гетенского плавания, по-саксонски и по-латыни изданное при конце жития Ельфрида короля в Оксфорте 1678 году.⁷ Ежели похвального плавания и славы мужеством поищешь, то ее Балтийского моря берег, почти угол, не есть свидетелем; оркадцы же, Шкоция, Гиберния, Англия, Франция силу оную впервые почувствовали. Великое бы то дело было, ежели бы кто все походы исследовать похотел. У древних греков разбойничать не что иное было, только в войске служить, пиргополиника по их древнему обыкновению именовалось. О разбойниках греческих ненадобно ничего здесь примешивать. Но подобным образом и у северных обычай был, чтоб время от времени на море то купечествовать, то разбойничать. Снорри в титуле I, стр. 263, 264, 274: "И как можно скорее, отбросив гнев Марсов после разбойнических на море убытков, нагружал купец корабли товарами".

Фрей бог. Вольница в разбоях. Разбои внутренние запрещены. Острогард. Злоупотреблю примерами из Сидония. Оные разбойники называли себя викингарами, как многократно у Снорри, к тому же у Олая Вормия в Древностях датских, стр. 268, 292, и время от времени каппарами, Снорри в титуле I-м, стр. 27, 29, во второй части Эдды исландской каппар, киемпур, гарпар, как Резений перевел, о богатырях, о борцах, и бойцах, упоминается. Те же у Снорри, стр. 40, 41, названы секонгар, короли моря, ни единого владения на земли не имея, всегда только на море владели. Об оных св. Ремберт в житии св. Аншария, стр. 57, 62. Да и то не всегда с полной вольностию, потому что иногда другой власти подвержены были. Адам Бременский, стр. 56, пишет: "В Лугдуне в Сконии много есть золота, которое разбойническим хищением собирается, ибо и сами морские разбойники, которых они витингами (я думаю, что надобно читать викингами) называют, а наши аскоманнами, королю датскому подать платят, чтоб им вольно было от грубых народов добычу доставать. Не все же способны были к морскому разбойничеству, потому что весьма жестокой и бесчеловечной она былы. Эгил от брата из-за того от содружества разбойнического отставлен бывал, с тем расчетом, что он такое состояние ума имеет, которое у иностранных народов уважением не пользуется". Тормод Торфей в Истории норвежской, в части 2, стр. 153: "Так что морские разбойники не только в свирепстве и насильстве упражнялись, но при случае и к купечеству ум употребляли, ибо что в одном месте в добычу от разбоев получали, то в другом продавали". Не только на корабли нападали, но и, на берега вышедши, близлежащие поля и деревни разоряли, добычу Фрею богу в заслугу ставили, Фригисколд, то есть из кармана Фреева, именуя, как от знатного камня доказал Олай Верелий при Герворар саге, стр. 48. Были они подлинно набожные люди, которых служение и обряды на некотором острове Адам Бременский, стр. 56, припоминает, и в числе разбойников не только простые люди без всякой власти были, но и короли и дети королевские. О Рудерове сыне в истории рунской Гиалмара, короля биармландского и тулемарского, издания Георгия Гикезия в тезауре языков в титуле II-м, стр. 128, говорится: "В разбойнические походы ездя, славу имени своего настолько умножил, что заслужил похвалу во всех летописцах, в которых достопамятные дела описываются". Потом сказывает, что, в Биармландию пятью кораблями прибывши, все огнем и мечом и до тех пор разорял и похищал, пока Вагмар против него не вышел, бывший в то время оных областей королем. Когда по смерти некоторого короля сын наследство принимал, то обычай был, на торжественном пиру веселясь, мертвых поминали и обещание к предпринятию морского разбойнического похода полагали. Снорри в титуле I-м, стр. 245, присовокупил, стр. 46, 48: Ежели ж кто из простых к оным разбоям готовился, то около весны чрез клич вольницу собирал, как Гаральд и Гудрад, братья, у Снорри говорили, в титуле I-м, стр. 180, что они намерены с наступлением весны разбойнические походы в океан или в Балтийское море предпринять, как и прежде обыкновение имели. Потом выбирали между собою начальников на каждый корабль, именуя тех викингаваурдур, как на камне Иоанна Перингскиолда объявлено, стр. 489. Они и внутри границ отечества не удерживались, и из-за того Гаральд Красивоволосый, король норвежский, указом запретил, чтобы никто в границах отечества не разорял, Снорри в титуле I-м, стр. 99. Однако ж Рольфо, славный разбойник, когда от пути или похода восточного возвращался, Викию разграбил. Гаральд король по сей причине на многонародном собрании приказал его в ссылку сослать. При оном Гаральде многие, особенно в Норвегии, жалея о потерянной вольности, начали разбойничать. Однако ж некоторые склонились к защищению пристаней и купечества своего, построив корабли, разбойников только разбивая, безопасное море делали. Так Торстейн Беле и Агатир после боя, заключив между собою мир, против разбойников соединились. У Олая Верелия написано в Герворар саге, стр. 47: "В наступающую весну флот, из тридцати кораблей состоящий, приготовили и на море бои вели и кругом Швеции и около всех берегов восточных бились, воров и разбойников убивая, к жителям же и купцам не касаясь". Я не ведаю, для чего Верелий главным образом изъясняет о Курландии и Пруссии, ибо хотя я не спорю, что и те берега защищаемы были, восточными берегами обычно назывались скорее Эстландские, на которых главное место всего купечества северного было, о чем я на ином месте покажу (27). Многократно они, когда на какой-либо берег выходили, то на подходящем месте крепостцы строили, из которых, защищаясь, всю область набегами разоряли, так же как то в Оркадах, в Англии и в Франции случалось, иногда там селились и всем пределом овладевали. Многие находятся о сем достопамятном деле писатели тогдашних времен - саксонцы, французы, англичане. По сей причине Торгнир, судья, на сейме упсальском к Олову королю, сыну Эрика короля, у Снорри в титуле I-м, стр. 484, о Эрике Емундовом сыне, короле, Олаевом прадеде, пишет, что, будучи здоров, к воинским походам превеликую охоту имел и, повсегодно далеко разъезжая, Финландию, Кириаландию, Эстландию и Курландию и прочих чрез Острогард (или Россию, либо более Эстландию внутреннюю) под свою власть привел (28), добродетели которого и поныне достопамятные находятся: древние замки и королевские крепости, основательно построенные. Так припоминал Торгнир, что ему дед его говаривал. Когда ж писатели русские свидетельствуют, что в 859-м году после рождества Христова чуды, или чудь (либо естландцы и финландцы), славяне и кривичи варягам подать платили с каждого человека по белой веверице, то оное как раз к этому относится. Многим неведомо, какая то была подать. Научил же меня знатный человек тому, что есть самая настоящая правда, ибо показывает, что русское слово утерялось, однако сохранилось в польском языке, в котором и поныне веверка называется белка. Белки же бывают иные белые, иные черные, иные бурые, и потому не дивно, что летописец русский прибавил белые. Тот же летописец пишет, что в 862-м году после рождества Христова от славян варяги выгнаны и в подати им отказано. Потом же из-за внутренних мятежей просили от варягов себе князя, им стал Рурик, который с братьями в Новгород прибыл.

Феодосий за Нестора. Варяги в Грецию. Зайчина за деньги. Варяги в Греции. Тула. Гаральд у Ярослава. Сигурд. Аллогия. Ольга. Сие может показаться уже чрезмерным, но меня оное имени значение не может удовлетворить, ибо имя варяг неведомо оным разбойникам было (29). Викингар, и каппар, и секонгар они назывались, как я выше объявил. Имя варги скорее поэтическое. Стихотворными именами животных и зверей услаждались и корабль называли дирбестия и барубестур, лошадь волн. И Эдды эстляндской другая часть, объявляя, вообще говорит, что все корабли лошадиными именами называли. О солдатах Гаральда Красивоволосого Горнклоф говорит: премного имел ружья (т.е. оружия): лес (варга), волками наполненный. Снорри в титуле I-м, стр. 98, войско или галеры лесом, матросов же волками назвал. Невероятно, чтобы древние руссы из стихов северных стихотворцев нечасто употребляемое мужественнейших людей имя приняли. Напротив же, вероятнее, что так их называли, как слышали от них самими себя называющих. Познал уже это весьма честный и ученый человек Арнвид Миллер, и из-за того думал, что имя варги более от эстландского слова варас взято, и ежели так, то ввиду бесчестного их промысла названы, ибо россиянам по их обычаям не славно было разбойничать. Оное же бесчестие принимать какую причину россияне имели, в пример мы объявили, когда они обиду от варягов терпели. Также имеются примеры, что они как друзья и товарищи на войне, а также в чинах и достоинствах очень часто упоминаются. Также и царей своих от того ж рода призывают россияне. Свидетельство подлинно старинного автора о тех делах мы имеем, единовременного с варягами, с Владимиром Мономахом, или который от единовременного взял, Феодосия, игумена, (30) что в Библиотеке Радзивиловской в Королевне хранится, откуда список в Императорскую библиотеку прислан. И поскольку свидетельство такое есть, то я говорю, что солдаты шведские, нормандские, датские, в русском войске служа, так самих себя называли, россияне же, приобвыкши к их имени, значение которого не ведали, всех северных людей, откуда бы они ни произошли, варягами называть стали. И хотя писали вараги, выговаривали это слово варяги. Это название то же есть, которое у Снорри во многих местах находится, верингиар, как бы сказать защитители и оборонители, от слова вериа - защищать или более от слова варда, то есть беречь, хранить, как рассудил Верелий в реестре на Герранд сагу в слове гирдмен. Перингскиолд же ясно растолковал кавалергардами. На многих местах речь идет о тех, которые в Греции у константинопольских императоров были, и те были в столь великой древности хвалимые варанги. И как в Греции самих себя называли варангами, честным именем, то так же и в России, ибо из России в Грецию прибыли. Впервые упоминаются варанги в делах Михаила Пафлагона, императора, у Кедрина после рождества Христова в 1034-м году, и тогда они еще не в великой чести были. Летописец российский объявляет, что от сотворения мира 6488-м, после рождества же Христова в 980-м году, после убиения Ярополка варяги (о которых прежде писал, что их Владимир из заморских мест к защищению права своего привел) новый мятеж умыслили, требуя за каждого обывателя по две гривны, из-за того что их промыслом город достали. Владимир сначала упросил сроку на один месяц, пока домовых зайцев собрал (из лобков заячьих деньги делали), и когда после не имел чем платить, то требующим путешествия в Грецию для службы греческому императору идти позволил, а лучших из них по городам развел. Дав им волю в Грецию идти, отправил наперед к императору послов с тем, что ежели хочет бунта их избежать, то если их примет на службу, чтобы их по разным городам развел и ни одному возвратится не позволял (31). Я вижу, что с варангами это по совету Владимирову исполнилось, ибо Михаил Пафлагон, как свидетельствует Кедрин, в титуле 2, стр. 735, по Фракийской провинции расселенных имел варангов. Он же пишет в Константине Мономахе, в титуле 2-м, стр. 789, что Михаил Аколунт в Грузию послан, чтобы рассеянных по Халдеи и по Грузии варангов привести. Иоанн Курополат, стр. 808, во время оного Константина пишет: "Солдаты, которых простой народ варангами называет, до того верностию и делами дослужились, что в палату будучи приглашены, приняли караул покоев императорских". Сцылич, стр. 864: "Никифору Ботониату императору весьма верны они были, когда Алексий Комнин Константинополь в осаде держал". Сего ради у Анны Комниной, Алексия императора дочери, стр. 62, советники царские (называются) варанги, которые через плечо топоры носят, будто бы от родителей залог и словно бы в наследство приняли верность к императорам и стражу тел их. Верность, как бы один от другого переданную принявши, строго соблюдают и никакого упоминания об измене сносить не могут. Были потом Алексию Комнину императору на войне французской весьма потребны. Анна Комнина, стр. 115. Кодин,⁸ стр. 65, пишет, что они в должностях константинопольского двора, и при дверях спальных, и в столовой зале на карауле стояли, караул имели на форпостах. Зонара в томе 2, стр. 308 и сл.: "И сколько раз император в какой город ни входил, то ключи ворот того города в их руках были". Кантакузен в Истории константинопольской,⁹ кн. 2, гл. 13: "Весьма крепкий караул бдительных людей при варангах". Векк Хартофилак у Георгия Пахимера,¹⁰ стр. 257, также и казну они императорскую караулили, из которых ни Палеологу, надзирателю Ласкара императора, ни великому князю вынесть что не позволили, разве с ведома и в присутствии прочих надзирателей. Пахимер в Михаиле Палеологе, стр. 41. Думал Иаков Гретсер, к Кодину,¹¹ что оные варанги франги (франц