В. В. Воровский. Фельетоны
Издательство Академии наук СССР, Москва, 1960
Нашему уважаемому "коллеге" Меньшикову не везет в последнее время.
Только что "братушка" Табурно чуть не пропорол ему брюхо ятаганом за то, что он разрешил боснийский вопрос с точки зрения австрийского посольства1,- а тут вдруг извольте радоваться.
Новое разоблачение.
А. А. Стахович, знаменитый Стахович-Разоблачитель2, Стахович-Овсяный, разоблачил, что тот же Меньшиков умеет разрешать вопросы политики и с точки зрения германского правительства.
Он, видите ли, ни более, ни менее как сотрудник мюнхенской "Allgemeine Zeitung", пользующейся даже в самом Мюнхене славой "Gemeine Zeitung".
Эта газета, консервативная и антисемитская, известная своим германским квасным патриотизмом, оказалась как раз подходящим местом для нашего политика, мыслящего и действующего применительно к гонорару.
Таким образом, в лице почтенного нововременца слились три точки зрения - интересы трех реакций. А так как у этих трех реакций имеются взаимно враждебные элементы, то, очевидно, гражданин Меньшиков воплотил в себе то общее, что заключается в каждой из реакций,- общереакционное начало, самую сущность реакции, абсолютную реакцию, реакцию an und fur sich - душу реакции.
Да, "коллега" Меньшиков - это душа реакции, и не он, конечно, виноват, что у нее такая неблаговидная душа.
В лице Меньшикова символизируется тройственный союз европейской реакции - новый священный союз,- и сам Меньшиков - священный сосуд этого союза. Но - по Сеньке и шапка, по содержанию и черепок.
Реакционный абсолют - метафизическая субстанция, лежащая в основе эмпирической действительности. Для самого абсолюта безразлично, где и когда он проявляет себя, ибо он существует вне условий времени и места. Он удивителен, вечен и космополитичен.
Он с одинаковым успехом подавляет восстание венгров, освобождает братушек, усмиряет Персию, водворяет мир в Китае, низвергает какого-либо зазнавшегося принца, пленяет мятежного Араби-пашу, словом, действует вне границ пространства и времени, осуществляя лишь вложенную в него "идею".
Чего же вы хотите, если символ этого абсолюта - "коллега" Меньшиков - сегодня защищает австрийский захват от общественного мнения России, завтра проводит германскую русофобскую политику в какой-нибудь "Gemeine Zeitung", послезавтра травит немцев и австрийцев в "Новом времени",- и все это применительно к гонорару.
Ибо когда реакционный абсолют воплощается в эмпирический факт, этот факт с неизбежностью мирового закона начинает тяготеть к гонорару.
Гонорар в той или иной конкретной форме - вот центр тяготения абсолюта в его эмпирической форме.
И это один из основных законов истории.
Хотите ли вы "играть" против рожна мировых законов? Хотите ли вы заставить летать крокодила?
А если нет, то не пеняйте на почтенного "коллегу" из "Нового времени", что он выделяет свое благоухание вне пространства и времени.
Ибо даже тогда, когда он получает свой ординарный или экстраординарный гонорар, он только служит непреложной идее триединой реакции.
"Одесское обозрение",
25 октября 1908 г.
Фельетон перепечатывается впервые.
1 Речь идет о выступлении редактора газеты "Вечер" Табурно, в которой изобличалась проавстрийская позиция Меньшикова из черносотенного "Нового времени".
2 А. Стахович на страницах газеты "Вечер" сообщил о том, что Меньшиков напечатал в мюнхенской "Allgemeine Zeitung" статью, в которой подвергал сомнению искренность сочувственного отношения русского общества к сербам. Выступление Меньшикова на страницах крайне правой немецкой газеты лишний раз показало, что скрывается за словами черносотенцев об их "патриотизме".
Воровский с иронией называет Стаховича "знаменитым", потому что тот был известен как автор статьи в газете "Речь", в которой разоблачался спекулянт Лидваль (см. прим. к фельетону "Горе неутешной вдовицы").