Главная » Книги

Шевырев Степан Петрович - Путевые впечатления от Москвы до Флоренции

Шевырев Степан Петрович - Путевые впечатления от Москвы до Флоренции


   Степан Шевырев

Путевые впечатления от Москвы до Флоренции

  

Фрагмент

  
   Брест-Литовское шоссе, соединяющее Москву с Варшавою, есть произведение современного нам инженерного искусства в России. Замечательно, что на 1189 верстах, отделяющих Варшаву от Москвы, эта дорога не соединила с ними ни одного губернского города. Скажут, стратегические и покорные им инженерные соображения имели в виду одну только прямую линию; но взгляните на карту: Смоленск и Минск или Могилев не помешали бы прямизне стратегической линии, а между тем такая дорога могла бы вывести Могилев с его губерниею из его беспомощной бедности и предложить Смоленску богатые средства для торговли и промышленности. Что уж говорить о селах и деревнях? Если губернские города большая дорога миновала, то села и подавно: она побросала их с себя долой, как вещь совершенно для нее ненужную. На всем обширном пространстве 1200 верст их почти не видишь. Мне припоминаются только Александровский хутор, принадлежащий какой-то русской богатой помещице княжеского рода, да местечко Кричев на берегу реки Соши, где красуются великолепные палаты польского пана. Дорога круто поворачивает влево; здесь уже ясно видно, что в Варшавском шоссе виновата не одна стратегия, а скорее инженерная цивилизация, преобразующая наше отечество. На других шоссейных трактах, где не могло и быть никаких стратегических соображений, не то же ли самое мы видим? По Ярославскому шоссе куда девались те огромные, величественные села, которыми прежде увивалась большая дорога? По Тульско-Орловскому мне помнится только одно большое село Сергиевское, принадлежащее какому-то петербургскому вельможе, село, в котором наш повествователь Тургенев открыл славных народных певцов...
   Нет, инженерная цивилизация наша, проводя дороги по всем концам любезного отечества, не признаёт, по обыкновению своему, ни города губернского, ни уездного, ни села, ни деревни, она признает только болото, ров и гору.
   В этом прежде всего участвует ложная мысль, что она дорогами своими должна преобразовать старую или, правильнее, создать новую Россию. Она не только про себя, но даже публично говорила: построятся новые города, новые села и деревни, вдоль по моим дорогам. Старых не нужно, с их патриархальными обычаями и преданиями; лучше им навсегда исчезнуть и не существовать. Но что же мы видим на деле? Многолетний опыт доказал, что новые дороги не создали не только ни одного нового города или села, но даже ни одной порядочной деревни. Нет и намека на такое создание. Выстраиваются только отдельные хутора, постоялые дворы, трактиры, а всего более кабаки, увеселяющие странников большой дороги. Но вот что еще удивительнее: города, которые соединило шоссе, нисколько не поправились. Тяжелое впечатление производят на русского путника Медынь, Юхнов, Рославль, Чериков, Рогачев, которые остались на большой дороге. Сколько домов развалившихся, не говоря уже о сгоревших, благодаря пожарному состоянию нашего отечества. Что за лавки! Что за гостиные дворы! Грустно, тошно и больно русскому сердцу! Первая страница Мертвых Душ так и вертит воочью! Но какая же тому причина? Почему же эти города не процвели от шоссейного пути, их пощадившего? Конечно, главная причина заключается в том, что обижены села и деревни, сброшенные с главной дороги. Город цветет не сам собою, а ими. В бедности городов отзывается бедность земли и сельского ее населения. Город питается и цветет деревнею, и взаимно деревня городом; но разорите деревню, и города не будет.
   Вот к чему привела инженерная цивилизация, не уважающая преданий. Другая слабая сторона этой преобразующей цивилизации есть ее страсть к болотам. Как свою страсть к преобразованиям, так и страсть к болотам она думала наследовать от великого преобразователя, построившего Петербург. Смотря по тому, как выбирает она, помимо городов и сёл, самые топкие и болотистые урочища, невольно заключишь, что не инженерное искусство существует для проведения большой дороги, а дорога для инженерного искусства. Оно, задавая себе труднейшие задачи, кажется, так и лезет в поэзию искусства свободного от всякой практической цели. По-видимому, инженеры наши между собою только и соревнуются о том, кто поглубже выберет болото для того, чтобы на нем изумить проезжающего своим искусством. Иногда выбираются и другого рода препятствия: рвы для великолепных мостов и горы для срытия, по которым шоссе гнется и извивается, как удав, поглощающий на пути своем всё живое, всякую жизнь народную, и признающий только одно: камень и воду. Вне всякого сомнения, что если бы инженерная цивилизация уважала исторические предания и не презирала наших городов, сёл и деревень, проводя дороги свои не для существующего теперь в них народонаселения, а для какого-то мнимого будущего, существующего в ее неистощимой фантазии, - менее встречала бы она болотных и горных препятствий, и дешевле обходились бы государству дороги, принося больше пользы. Народ первоначально селился, следуя инстинктам человеческой, еще неискаженной природы, и избирал, конечно, лучшие, более здоровые и прочные места для своих поселений. Как же не уважить этих преданий! Как идти совершенно наперекор здравому смыслу всей народной жизни и извращать всю географическую карту народа, эту живую, первоначальную летопись его истории, в силу одного фантастического своего произвола! Конечно, иной кривой обход, который принял бы цветущее село в объятия великого пути, потребовал бы, при большой пользе, гораздо меньших издержек, нежели иная многоверстная топь, стоившая миллионной насыпи, или многосаженный ров, гордящийся великолепным мостом, требующим неистощимой починки.В Варшаве, у графа П.Д.Киселева, я встретился с г.Колиньоном, славным французским инженером и строителем железных дорог в России, и сообщил ему мои замечания относительно того пренебрежения, с каким у нас минуют города, села и деревни, проводя шоссе и железные дороги. Г.Колиньон совершенно согласился с истиною этого замечания и прибавил: "Такого рода явления только в вашей земле и встречаются; везде дорожат такими указаниями (indications), какие дал народ в первоначальных своих поселениях, избирая земли твердые и лучшие; и если бы у вас ими дорожили, то дороги, принося больше пользы народу, обходились бы гораздо дешевле". В Италии не только шоссе, но и железные дороги уважают самые малые городки.
   Как бы любопытно было узнать: что сталось с нашими селами и деревнями с тех пор, как их оттолкнула от себя большая дорога? Куда девалась их жизнь, их промышленность? Какую физиономию представляют теперь эти несчастные выброски общественной жизни, не принятые внутрь жил России, какими должны быть ее дороги? О, как бы замечательна была их история, вероятно, самая плачевная, со времени этого незаслуженного изгнания их из среды общественного движения земли русской! Что бы кому-нибудь из повествователей русских, наблюдающих жизнь отечества, рассказать такую историю? Кому же неизвестно: большие дороги, со времен римлян, которые первые их проводили, соединяли людей, просвещали, обогащали; у нас же большая дорога для одной стратегии и инженерного искусства, не уважая преданий истории, географии народной и презирая союз человечества, для которого дороги единственно и служат.
   ...Но нарушение законов природы никогда не обходится без заслуженного наказания. Это доказывает Брест-Литовское шоссе. Починкам его конца нет. Один Бог ведает, чего они стоят и чего будут еще стоить государству. По пагубной страсти, господствующей у нас, чинить дороги осенью, бедные путешественники бываю жертвою этих починок. Верст на 5, а иногда и более, пролагаются объезды по грязи, по воде, по канавам. Избави вас Боже отправляться по ним в темную осеннюю ночь. Немудрено пролежать в канаве несколько часов...

1860 г.

  
  
  
   Предлагаем фрагмент из "Путевых впечатлений от Москвы до Флоренции". Этот дневник С.П.Шевырев вел, когда уезжал из России, чтобы никогда больше не вернуться, после скандальной отставки с поста профессора Московского университета. Дневник, обработанный Шевыревым для печати, был опубликован только частично и через много лет после смерти автора (нами печатается по: Русский Архив, 1878, кн.2, вып.5-8). Умеренная правая публицистика в России вообще редко была в моде - в отличие от левого радикализма для интеллигенции и шовинизма для толпы. В результате сложилось почти общее мнение, что у нас и не было здравой, не фашизоидной правой мысли. Это не совсем так.
   Мы привыкли противопоставлять культуру и цивилизацию. Духовность (как это называется на современном жаргоне) предполагает презрение к миру вещей. А такое противопоставление вовсе не самоочевидно, не обязательно. Писатели XIX века, например, часто без него обходились. Для старой публицистики факты "инженерной цивилизации" были так же интересны, симптоматичны и достойны обсужденья, как и любые другие дела человеческого творчества.
  

Г.Зыкова

   Оригинал здесь: http://old.russ.ru/ist_sovr/tour/20010409_shev.html.
  

Другие авторы
  • Терентьев Игорь Герасимович
  • Гончаров Иван Александрович
  • Есенин Сергей Александрович
  • Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович
  • Дриянский Егор Эдуардович
  • Дмитриев Иван Иванович
  • Фрэзер Джеймс Джордж
  • Соколов Николай Афанасьевич
  • Лисянский Юрий Фёдорович
  • Гиляровский Владимир Алексеевич
  • Другие произведения
  • Замятин Евгений Иванович - Картинки
  • Вельяминов Николай Александрович - Воспоминания о Д. С. Сипягине
  • Тютчев Федор Иванович - Письма Ф. И. Тютчева к Чаадаеву
  • Гайдар Аркадий Петрович - Мысли о бюрократизме
  • Кутузов Михаил Илларионович - Письмо Е. И. Кутузовой
  • Гайдар Аркадий Петрович - Обрез
  • Татищев Василий Никитич - История Российская. Часть I. Глава 24
  • Островский Александр Николаевич - Не от мира сего
  • Маурин Евгений Иванович - Кровавый пир
  • Аксаков Иван Сергеевич - О необходимости перевоспитания нашего общества в духе русской народности
  • Категория: Книги | Добавил: Ash (11.11.2012)
    Просмотров: 588 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа