ми. Однажды его пригласили в женский монастырь св. Маргариты в Прато написать алтарный образ и неосторожно поставили ему натурщицей для фигуры Мадонны самую хорошенькую послушницу, Лукрецию Бути. Художник влюбился в свою модель, модель - в художника, и Филиппо бежал из Прато, захватив с собой Лукрецию. Флорентийцам, хорошо знавшим своего Филиппо, эта история доставила много веселых минут, и серьезный Козимо Медичи, узнав о ней, хохотал до упаду.
Вот этот поклонник женской красоты и сделал следующий шаг итальянской живописи. Он создал обвеянный поэзией, окруженный ореолом неувядаемой, но совершенно реальной красоты образ женщины. Его мадонны, его ангелы - все это живые, нежные, прелестные женские фигуры: счастливые матери, влюбленные, мечтательные девушки, девочки-подростки.
Посмотрите его "Венчание св. Девы" в Академии, где изображен целый цветник молодых девушек. В них, правда, меньше святости, чем у Джотто и у Орканья, но зато сколько жизненной правды, нежности и красоты. Мадонна и ангелы сведены гениальным беглым монахом на землю и расквартированы во всех четырех кварталах Флоренции. Только человек, так бесконечно любивший женщин, мог совершить этот переворот. Он был не по плечу ни бесстрастно объективному Мазаччо, ни неистовому Кастаньо.
Природа одержала еще одну победу!
Насколько неудержима была эта тяга к натурализму, видно из судьбы еще одного гениального флорентийского художника.
Фра Анджелико из Фьезоле был полной противоположностью фра Филиппо. Он провел молодость вдали от водоворота общественной жизни, в изгнании в тихой Умбрии, где еще не вполне изгладились воспоминания о св. Франциске. Там напиталась его душа чистыми образами, и, когда он вернулся во Флоренцию, он был мистиком до мозга костей. Свой мистический восторг он и изливал в картинах. Искусство было для него необходимостью, присущим ему одному способом подвижничества. Он верил, что его чудный гений ниспослан ему небом для прославления благости Божией, и на каждую свою картину глядел как на благочестивый подвиг. Он никогда не поправлял своих картин, ибо был убежден, что они вышли из-под его кисти такими, а не иными по воле Божией. Он никогда не приступал к работе, не настроив своей души горячей молитвой, никогда не начинал писать распятия, не оплакав Христа обильными искренними слезами.
Только такая горячая, младенчески чистая и непосредственная вера могла создавать те чудные видения, которым удивляется человечество в блещущих до сих пор яркими красками картинах фра Анджелико.
Своей кистью он пел о блаженстве бесплотных духов под кущей райских садов; он прославлял Спасителя и Мадонну. Он передавал на камень стены или на холст алтарной иконы переживания экстаза, его опьяняющего, образы благочестивых галлюцинаций, осаждавших его тихую, бесхитростную, далекую от земных помыслов душу. Ему не приходило в голову копировать природу. Ночи ему нужны были для молитв, и ему некогда было решать перспективных задач.
И все-таки в конце концов общее настроение наложило печать и на фра Анджелико. Картины последнего, римского периода уже утрачивают прозрачную безмятежность его первых произведений и приближаются к жизни. Мистический отлив, который сближал его с тречентистами, стал слегка гаснуть, стали мелькать черты натурализма. Чуткий гений художника, не позволяющий ему держаться вдали от жизни, раз искусство проложило к ней дорогу, подчинил своей власти блаженного монаха.
Отныне уже нет возврата к старому. Искусство и жизнь стали неразрывны.
Брунеллеско в зодчестве, Донателло в скульптуре, Мазаччо в живописи вывели искусство на этот путь. За ними пошли другие. Эта эволюция помимо своего непосредственного значения была важна еще по одной причине.
Искусство Кватроченто в Италии, в частности во Флоренции, демократично. Любому чомпи, самому последнему нищему одинаково доступно созерцание и купола собора, и капеллы Пацци, и дверей баптистерия, и св. Георгия, и лысого Zuccone, и всех шедевров живописи на церковных стенах.
И художник должен был творить так, чтобы быть оцененным обществом. Если общество не оценит его, его художественная репутация погребена безвозвратно. Стараясь найти доступ к пониманию общества и угодить его взыскательному вкусу, художник вкладывает в свое искусство те новые культурные принципы, которыми живет общество: преклонение перед красотой природы и совершенством человека, жизнерадостное наслаждение жизнью, упоение яркими бликами солнца на зелени холмов, бархатной ласкою зари, стальным отливом бурного Арно.
Люди, которые впервые сумели понять и формулировать эти идеи, чувства и настроения, давно носившиеся в воздухе, - гуманисты - не только не заботились о том, чтобы пустить их в народные круги, а, наоборот, как мы знаем, сознательно отчуждались от народа, писали на непонятном ему латинском языке. Они жили в своей литературной республике замкнутой аристократической группой, народом не интересовались, совсем презирали народ.
Искусство поправило грех литературы, но по необходимости лишь отчасти, ибо пластическим образом трудно было сказать то, что так легко передавалось художественным или просто горячим, искренним словом.
И, быть может, именно потому, что искусство было в это время более демократично, чем литература, протест против аристократической исключительности в литературе раздался впервые из уст человека, бывшего и гениальным художником, и крупным гуманистом.
Он первый заявил, что он пишет не для себя, а для человечества, что предпочитает помогать многим, чем нравиться немногим, и потому хочет писать на языке всем понятном, на языке Данте, Петрарки и Боккаччо, на итальянском volgare.
То был Леон Баттиста Альберти. Он внес новую струю в эволюцию принципов Возрождения.
Примечания
1 Текст печатается по изданию "Начало итальянского Возрождения". "Польза". М., 1908 (Ред.).
2 Народный язык (Ред.).
3 Под культурой в широком смысле обыкновенно подразумевают совокупность хозяйственных, общественных, политических, идейных и проч. отношений; под культурой в узком смысле - только область идейных отношений.
4 Это - французские провинции, принадлежавшие Англии с тех пор, как герцог Анжуйский сделался королем Англии под именем Генриха II. Так как герцоги Анжуйские были вассалами французского короля за эти земли, то и английские короли в качестве их владельцев оставались вассалами короля Франции.
5 Сюзереном назывался тот рыцарь, по отношению к которому другой (вассал) клялся в верности. Разумеется, сюзерен одного рыцаря мог быть сам вассалом другого. Верховным сюзереном был король, но некоторые вассалы французского короля, например, были часто несравненно сильнее своего сюзерена.
6 Особенно много сделали для этого юристы (так назыв. глоссаторы, то есть толкователи) Болонского университета в Италии: Ирнерий, Аккурсий и др., начавшие вновь разрабатывать главный римский источник общих юридических построений - Пандекты.
7 Бесцеремонные французские фаблио прямо называют этих особ попадьями (prestresses). Таково было одно из непредвиденных последствий правила о безбрачии католического духовенства.
8 Песни эти интересны и по стилю. Они складывались короткими рифмованными строками на латыни, очень далекой от цицероновской, но гибкой и легко передающей всевозможные мотивы. Размер их песен обыкновенно тот же, что в "Gaudeamus igitur".
9 Юг Италии, захваченный норманнами, стоял вне этого движения. Даже такой торговый город, как Амальфи, прежде соперничавший с Венецией, теперь пришел в упадок.
10 Здесь не место подробно говорить о том, почему францисканство упоминается в ряду ересей. Что св. Франциск начал так же, как начинал, например, основатель вальденства, не подлежит сомнению. Проповедь нищеты заимствована им именно у Вальдуса, обращение к Евангелию, запрещавшееся правилами католической церкви, было признаком всех упомянутых здесь еретиков. О св. Франциске нам придется еще говорить ниже, в статье о Джотто.
11 О роли Вергилия у Данте см. ниже.
12 Перев. К. Бальмонта.
13 Колонна был знатный римский вельможа, семью которого Бонифаций лишил всех владений. Когда у папы произошло столкновение с французским королем Филиппом Красивым, Колонна присоединился к отряду французов, напавшему на папу в городке Ананьи, и, когда тот встретил врагов в полном облачении, рукою, закованною в латы, ударил его по лицу.
14 "Рай", XV, перев. О. Чюминой.
15 Об этом в следующих очерках.
16 Были, конечно, и исключения. От византийской манеры иногда отступали и в XI, и в XII веках, но эти отступления были явлениями случайными и едва ли стояли в связи с последующим развитием искусства. Эволюция становится непрерывною только с XIII века, когда общественные условия сделали возможным появление главного признака ее - изучения природы.
17 Джотто - уменьшительное от Амброджо.
18 Теперь ученые очень стараются найти для Джотто предшественников вне византийской школы, но это едва ли так важно. Отступления от византийской манеры у Джотто объясняются гораздо проще.
19 Перевод акад. А. Н. Веселовского.
20 Впоследствии гонфалоньер остался просто главой Синьории, а для исполнения приговоров против знати была создана специальная должность Экзекутора справедливости.
21 Bargello, где ныне помещается Национальный музей.
22 Каждая из двух групп цехов, старших и младших, выбирала по одинаковому количеству приоров независимо от числа фактических избирателей, входивших в каждую группу. Поэтому и пролетариат выделялся в особую группу. Таким образом он получал возможность избрать треть приоров.
23 Перев. акад. А. Н. Веселовского.
24 Перев. акад. А. Н. Веселовского.
25 Перед этим только что был установлен новый налог на военные нужды.
26 Родился в 1389, ум. в 1464 году.
27 Он помог Франческо Сфорце завладеть миланским герцогством, и тот за это обещал завоевать для Флоренции Лукку. Но счастливый кондотьер, добившись своей цели, обманул Козимо. Козимо до конца жизни не мог простить своему другу этого обмана, но предпринять что-нибудь против Лукки силами Флоренции не решался.
28 Яконо Пиччинино был задушен в Неаполе по приказанию короля Феранте. Карманьола казнен в Венеции по приговору Совета Десяти. Оба возбуждали недоверие благодаря популярности среди солдат. Так же погибли фра Мореале, Вителли и Синигалия, бывшие в разное время на службе у римской курии.
29 Другого экземпляра с тех пор не было найдено, а переписать Петрарка не успел. Так мы и не знаем содержания этой книги, единственной, которую знали гуманисты и не знаем мы.
30 Теперь книги Никколи входят в состав лавренцианской библиотеки.
31 Совр. Брунеллески (Ред.).
32 Купол собора окончен в 1434 году. Находящаяся на нем лантерна построена уже после смерти Филиппо по его чертежам.
33 Это, впрочем, кажется, не входило в планы Брунеллеско. Вообще палаццо гораздо шире, чем по первоначальному плану. Его достраивали, когда он сделался резиденцией великих герцогов тосканских.
34 Св. Георгий, стоящий в настоящее время в нише, - копия; оригинал в 80-х годах перенесен в Барджелло.
35 До сих пор хронология отдельных произведений Донателло далеко не установлена и едва ли будет установлена когда-нибудь, если не поможет случайная находка какого-нибудь документа.
36 Работы в капелле закончил уже много лет спустя сын его ученика Филиппо Липпи, молодой Филиппино.