Пнин Иван Петрович - Иван Пнин

только днях, или, лучше, часах жизни его просияло было солнце над его главою: он надеялся быть в тихом пристанище; но вдруг бездна разверзлась, и его не стало. Без родителей, без родственников - жил он один во вселенной. Отечество было его родителем, друзья - родственниками: сердце его билось для них горячейшею любовию. Нет более Пнина, но память его останется незабвенною: она будет чтиться друзьями его, она будет благословляться теми несчастными, кои невинным образом осуждаются предрассудками и мнением при самом рождении своем. Его "Вопль невинности" раздался громко во всех сердцах; он исторг слезы у чувствительных и смягчил ожесточенных; быть может, он возвратит похищенные права у невинных и соорудит ему памятник тверже всякого металла и камня".

   Впрочем, члены Вольного общества постановили соорудить Пнину также и надмогильный памятник "из металла и камня" с краткой надписью, предложенной А. Востоковым: "Пнину - друзья". В траурном заседании 20 сентября была объявлена подписка; в бумагах Общества хранится лист с именами 18 человек, сделавших пожертвования для этой цели; это были: Д. Языков, И. Борн, Н. Судаков, Н. Остолопов, Н. Брусилов, А. Измайлов, Ф. Ленкевич, И. Гальберг, А. Иванов, В. Попугаев, Н. Радищев, А. Востоков, М. Крюковский, Сахаров, Ушаков,

   B. Сопиков, Пучков, Тимковский, общая сумма пожертвований которых составила 160 руб. Тогда же членам-художникам было предложено приготовить эскизы памятника и представить их на рассмотрение и утверждение Общества. В октябре 1805 г. И. И. Гальберг представил сделанные им рисунки, однако они не были утверждены Обществом, и второй проект был заказан И. И. Теребеневу, который только в 1807 г. исполнил возложенное на него поручение. Эскиз Теребенева был утвержден (он хранился в архиве Общества, но ныне утрачен), и Теребеневу же было поручено "отлить бюст Пнина с доставленной из Общества модели", что и было сделано им несколько лет спустя. {Бюст Пнина работы Теребенева до настоящего времени не разыскан.} Так, почти целое десятилетие тянулось дело о памятнике Пнину и, наконец, заглохло окончательно: "памятник остался одним из тех булыжников, которыми, по словам пословицы, кажется португальской, вымощен ад" (Н. И. Греч; материалы по делу о сооружении памятника частично сохранились в архиве Вольного общества; см. также "Исторический Вестник", 1889 г., т. XXXVII, стр. 145-147).

   Кроме того, тотчас же после смерти Пнина Вольное общество озаботилось судьбой оставшихся после него бумаг, обратившись к с.-петербургскому обер-полициймейстеру Ф. Ф. Эртелю с просьбой передать в Общество "оставшиеся после умершего коллежского советника Пнина бумаги и разные сочинения, как принадлежащие Обществу, коего он был член и президент". Эртель ответил (12 октября 1805 г.), что еще до получения письма от Общества все имущество Пнина было передано в Дворянскую опеку. Общество адресовалось с прежней просьбой и в Опеку, но предводитель дворянства спб. уезда А. Симанский сообщил в ответ (29 ноября 1805 г.)" что "после того Пнина никаковых сочинений, ниже бумаг, принадлежащих Обществу, кроме партикулярных писем и некоторых счетных записок и счетов, ими не найдено, а известились они от бывшего его служителя Годефрида Буша, что какие-то бумаги им, Пниным, во время болезни его были розданы некоторым из посещавших его приятелей его, просивших у него тех на время, а кому именно и все ли, или только часть оных, им неизвестно". Так бесследно пропал архив Пнина: никаких его рукописей, кроме трех автографов "Вопля невинности", в доступных обследованиям архивных собраниях до настоящего времени не обнаружено.