Главная » Книги

Булгаков Валентин Федорович - Истинная свобода, No 3, июнь 1920, Страница 3

Булгаков Валентин Федорович - Истинная свобода, No 3, июнь 1920


1 2 3

сочинений Толстого, составлявших, согласно завещанию автора, общенародную собственность, о невозможности жить в России, не находясь на государственной службе и не подвергаясь в своей деятельности известному давлению со стороны правительства, об "огосударствлении" кооперации и т. д.
  

- 23 -

  
   - Мы не имеем оснований жаловаться на установившийся режим, - говорили присутствующие, - потому что мы лично, скорее, не потеряли, а выиграли от революции. Если же мы указываем не известные недостатки Советской власти, то потому, что отсюда можно вывести ценные духовные уроки. Недоброжелательства к большевикам, как к людям, у нас ни у кого нет. Мы держимся правила Толстого: "Ненавидь дурное в человеке, а самого человека люби". Нет у нас и никаких оснований желать возвращения старого режима. Но то, что мы говорим о теперешней жизни России, вытекает из нашего общего убеждения, что никакой внешний режим сам по себе не может дать людям счастливого устройства жизни. Необходимость работы каждого человека над самим собой остается всегда в полной силе. Отсюда вытекает и то, что внутреннее достоинство человека, как такового, не должно нарушаться и оскорбляться никем, ни под каким предлогом, и что человек никогда не может быть средством к достижению каких бы то ни было целей, а только - самодовлеющей целью...
   Англичане спросили, как смотрят единомышленники Толстого на вопрос о блокаде и считают-ли они, что снятие блокады улучшит положение России?
   - Это вопрос очень сложный, который требует ответа специалистов, - ответил один из присутствующих, - а мы, как не специалисты, не можем его решить. Но мы, во всяком случае, думаем, что если нам будут делать добро, то из этого добра ничего, кроме добра, выйти, не может.
   В связи с этим вопросом о международных отношениях, англичанам указано было на ту "наилучшую форму интернационализма", которая заключается в разнообразных мирных отношениях между народами, вне политики. Например, английские квакеры находили возможным, отнюдь не входя в политические споры, распри и несогласия, проявлять в эпоху обоих революций истинное братское отношение к русскому народу: они много и плодотворно работали по призрению детей - сирот, по устройству детских трудовых колоний, снабжали русских детей сухим молоком английского производства, тратили в России как денежные средства, так и личные силы, - и перед такой формой взаимного международного общения можно только преклониться.
   Англичане сказали, что они лично знают всех выдающихся вождей английского движения квакеров и передадут им, как высоко ценят их деятельность в России.
   Беседа вообще носила очень серьезный характер и продолжалась около 3-х часов. По окончании ее, обе стороны обменялись выражениями благодарности за сообщенное друг другу, гостей попоили чайком без сахару и со ржаными сухариками, и они уехали. Все присутствовавшие провожали английских друзей за ворота дома. Прощание было так же сердечно, как и встреча.
   Надо думать, что правдивая, об'ективная и внеполитическая оценка современной русской жизни единомышленниками Л. Н. Толстого имела известное значение для членов английской делегации.
  

==========

  

Вести пробуждения.

  
   С. 1-е Грибоедово, Тамбовской губ., Моршан. у., Никольско-Мало-Ломовисской вол. Летом 1919 г. сюда прибыл член Московского О. И. С. Г. Умрихин, привезший с собою много брошюр Л. Н. Толстого и др. книжек. Книжки эти Умрихин давал крестьянам, беседуя затем с ними о прочитанном. В виду того, что идеи, излагавшиеся в книжках, находили себе все более и более сторонников среди населения, то в январе 1920 г. приступлено было к организации местного О-ва истинной свободы в память Л. Н. Толстого. Сначала образовало О-во лишь 9 человек. Постановлено было 3 раза в неделю устраивать чтения и собеседования, открытые для всех желающих. Затем на деревенском театре поставлены были пьесы: "Проезжий и крестьянин" Л. Н. Толстого, "От ней все качества" его же, "Порченный" Семенова. Перед спектаклем пьесы об'яснялись, а кроме того прочитывались лекции на темы: "О церкви" и "Об истинной свободе" (по конспектам лекций, изданным Московским О.И.С.). Далее, деятельность О-ва проявилась в чисто практическом направлении, а именно в сборе хлеба на голодающих. Предполагается устройство земледельческой коммуны, основанной на духе братства и любви. К сожалению, местная власть ставит препятствия к образованию такой коммуны.
   К настоящему времени число членов Грибоедовского О.И.С. возросло с 9 человек до 82 человек.
   Г. Звенигород, Москов. губ. За время марта и апреля месяцев с. г. в Звенигородском у. прочитан был ряд лекций о Толстом и о свободно-христианском мировоззрении членом О. И. С. Вас. Филип. Загорским. Не так давно В. Ф. Загор-
  

- 24 -

  
   ский был видным политическим деятелем. При Керенским он занимал пост комиссара Юго-Западного фронта и находился в постоянном личном общении с виднейшими деятелями первой революции. Загорский покинул политическую деятельность после того, как на фронте была введена смертная казнь, и он сам, старый и убежденный революционер, стал перед необходимостью подписать 8 смертных приговоров. Впоследствии он глубоко заинтересовался мировоззрением Л. Н. Толстого, в корне отрицавшим всю его прежнюю деятельность, и вступил членом в О.И.С. Не порывая с трудовым народом, В. Ф. Загорский теперь несет ему не проповедь мести и разрушения, а проповедь братства и любви.
   Лекции Загорского состоялись в с. Успенском, дер. Молоденово, с. Назарьеве, с. Иславском, - все Звенигородского у. В обмене мнениями принимали участие присутствующие крестьяне. Говорили о религии, о смысле жизни, о войне и пр. Однажды выступил священник, который признался, что он считает совершенно справедливыми упреки Загорского, обращенные к православный церкви за ее продажность и подслуживание интересам сильных мира сего, а также за сознательный обман простого народа разными темными суеверными учениями. Священник только обвинял прежнее правительство в том, что оно добилось рядом мер порабощения себе церкви. Как говорил Загорский друзьям, слушатели с жадностью впитывали речи о братстве, любви, взаимном снисхождении и о совершенствовании каждого человека. Иногда крестьяне плакали. "Никогда мне не случалось в прошлое время так трогать крестьян даже речами о земле и т. п., как трогались они, слушая то, что я теперь развивал им в своих речах", - говорил лектор.
   С. Китово, Нижегородской губ., Сергачского у. В начале апреля 5 местных граждан об'единились в группу, вынеся следующее постановление: "Видя в миру нависшее и не прекращающееся зло, губящее душу и тело, ненависть, вражду людей, удаляющихся от их благ мирной, любовной, братской жизни, - мы, нижеподписавшиеся, собравшись в числе пяти человек, решили об'единиться в группу для совместного совершенствования наших душ, а отсюда: борьбы с соблазнами, разъединяющими и ведущими людей к ужасным духовным и телесным мучениям". Группа ставит своими целями: 1) Единение, основанное на любви, разуме и совести. 2) Распространение идей свободно-христианского мировоззрения, в духе Л. Н. Толстого. 3) Распространения идеи вегетарианства, воздержания от спиртных напитков и от курения табака, а также об'яснение другим людям вреда мясоедения, курения и пьянства дня души и для тела.
   Мест. Круглое, Гомел. губ., Могилев, у. Духовная жизнь местечка очень оживилась с тех пор, как здесь поселились члены Московского О. И. С. И. О. Перпер (бывший редактор журнала "Вегетарианское Обозрение") и Эсфир Каплан. Как тот, так и другая вступили в теснейшие отношения с населением. С июня 1919 г. Перпер и Каплан прочли длинный ряд лекций в деревне на самые разнообразные темы, в связи с свободно-религиозным пониманием жизни. Так, И. О. Перпер прочел лекции: "Жизнь и учение Л. Н. Толстого", "Сущность земледелия и вегетарианство", "Огородничество и его значение", "Значение деятельности Кн-ва "Посредник" (по поводу 35-летнего юбилея), "Происхождение и значение книги" и др. Э. И. Каплан прочла лекции на темы: "В чем счастье?" (по Толстому), "О взаимопомощи", "Упрощение жизни с религиозно-нравственной, экономической и практической точки зрения", "О хлебном труде", "35-летие "Посредника" и его работники", "Л. Н. Толстой и дети" и др.
   С января 1920 г. лекции Перпера и Каплан приняли систематический характер и происходили почти каждую субботу. Устраивались отдельные лекции и для учащихся местной школы II ступени имени Л. Н. Толстого. Все лекции неизменно сопровождались обменом мнений, а также ответами на вопросы слушателей, очень охотно посещавших все собрания. С наступлением летних работ лекции и собеседования временно прекратились.
   Между прочим, Перпер и Каплан предоставили в распоряжение местных
  

- 25 -

  
   жителей свою маленькую домашнюю библиотеку. Больше всего требований заявляется на книги Толстого и, вообще, на религиозно-нравственную литературу.
   С. Крутово, Владимир, губ., Ковров, у., Великовской вол. 21 марта здесь состоялось организационное собрание кружка крестьянской молодежи под названием "Кружок Истинной Свободы и Религии". После обмена мнений, собравшиеся поставили своей задачей следующее: 1) Не взирая ни на какие препятствия, итти по мере наших сил к истинному познанию добра и правды. 2) Разрушать всякую церковную, ложную веру и стараться проповедывать людям истинно-христианскую, основанную на началах любви и братства. 3) Искоренять всякие суеверия и предрассудки темных людей. 4) Вести разумную, воздержанную жизнь, дабы примером жизни заражать других окружающих. 5) При помощи проповеди, любви и терпения стараться всеми силами разрушать и ослаблять всякое насилие и зло, а потому и не принимать ни прямого, ни косвенного участия во всем; том, от чего происходит это зло. 6) Памятуя слова Христа: "любите друг друга" и "любите ваших врагов", мы "всепрощение" признаем выше всего, а потому всех лиц, кои насилуют других, мы не злодеями считаем, а лишь несчастными, заблужденными людьми, потерявшими высший дар - разумения и божеской совести. - Признавая все вышеизложенное за святое, важное дело и руководствуясь, в нашем познании учением Христа и Л. Н. Толстого, - мы знаем наверно, что путь наш хотя и труден, но верен, и твердо убеждены в том, что только этот единственный путь приведет человечество к разумной сознательной жизни и даст людям наивысшее благо на земле.
   Кружок избрал из своей среды председателя, его помощника и секретаря,
   Г. Могилев, Гомел. губ. 28 и 30 января с. г. здесь были прочитаны, специально для уездных и городских учителей, две лекции приехавшим из м-ка Круглое И. О. Перпером на темы; "Жизнь и учение Л. Н. Толстого" и "Сущность земледелия и вегетарианство". Учительство с чрезвычайным интересом отнеслось к мнениям и мыслям лектора, остановившегося особенно подробно на педагогических взглядах Толстого. Лектор был буквально засыпан вопросами, на которые и давал посильные ответы.
   Между прочим, одну лекцию о Л. Н. Толстом И. О. Перпер прочел в глухой деревушке Могилевского у. Ратча, где крестьяне ни разу не слыхали лекции, да еще на такую тему. Лекция прослушана была с большим интересом.
   С. Молвитино, Костромской губ., Буйского у. При Молвитинской народной библиотеке учеником местной школы, библиотекарем П. Царевым устроены были чтения для местных жителей, при чем прочитаны были: "Бог", глава из "Пути Жизни" Л. Н. Толстого, и рассказ Толстого "Корней Васильев". После чтения состоялись общие беседы. Из Молвитина пишут по этому поводу: "Самые наши молвитинские плохого поведения люди и то вниматально слушали, и чтение многих заставило призадуматься". В школе, где занимается Царев, образовалась из шести ребят "дружеская семейка" "Дети Истины". Дети беседуют между собою о том, как лучше жить в мире, и начали даже издавать журнал под названием "Дедушка Лев". В добрый час, милые, маленькие братья, дети истины! Это много, много лучше, чем с папиросками в зубах расхаживать по улицам или одеваться в солдатское платье и затыкать револьвер за пояс, подсовываемый вам теми, кто не щадит детской души и не понимает, что именно дети-то ближе всех к добру и истине.
   После Пасхи в Молвитине предполагалось открытие О. И. С. в память Л. Н. Толстого, "потому что велика у народа потребность и стремление познать истину и жить по учению Христа и Толстого". Но сведений об открытии мы пока еще не получили.
   Г. Орехово-Зуево, Москов. губ. В воскресенье 25 апреля с. г. Орехово-Зуевское О. И. С. устроило диспут "толстовцев" с коммунистами (большевиками)" на тему: "С Богом или без Бога?" Диспут явился как бы отголоском московских религиозных диспутов, состоявшихся незадолго перед тем и привлекавших, гро-
  

- 26 -

  
   мадное количество народа. В защиту религиозного понимания жизни выступали приезжавшие из Москвы В. Ф. Булгаков и А. П. Сергеенко. Им возражали т. т. Королев, Клюев и Галкин. Рабочий театр был переполнен. Несмотря на то, что диспут продолжался, с небольшим перерывом, пять часов, - публика с неослабным вниманием следила за прениями.
   Дер. Семенково, Орловской губ., Костромского у., Козьмодем. вол. 25 февраля 1920 г. в дер. Семенково образовалось О-во истинной свободы в память Л. Н. Толстого. Его составил кружок в 6 человек. Мысль об образовании О-ва подал приехавший из Москвы и побывавший в тамошнем О-ве "евангельский христианин" Е. Егоров. У О-ва имеется небольшой запас свободно-религиозной литературы, которая с живым интересом читается крестьянами. Учредители О-ва пишут: "Голос великого старца, прозревшего сквозь тьму человеческих заблуждений тот единый свет, которым руководилось и должно руководиться человечество, читается и слышится среди братьев крестьян, жаждущих духовной пищи, ведущей к простой и любовной жизни".
   Г. Смоленск. В конце 1919 г. К. А. Илькевич, при содействии О. И. С. на ст. Донец Смолен, губ., открыл в Смоленске Справочное Бюро и библиотеку-читальню О-ва. Когда среди посетителей библиотеки-читальни оказались люди, выражающие сочувствие идеям истинной свободы, то явилась необходимость в основании в Смоленске О.И.С., что и было сделано кружком единомышленников в начале с. г. Смоленское О-во приняло целиком устав Московского О.И.С. Сначала вся деятельность О-ва заключалась только в том, что функционировала маленькая библиотека О-ва, и с посетителями библиотеки велись беседы. Вначале апреля О-во обратилось к населению города Смоленска с следующим возванием: "О.И.С. обращается ко всем сочувствующим идеям истинного братства, равенства и свободы, выразителями которых являются Христос, Толстой и др. учителя человечества, с призывом войти в общение друг с другом для об'единения и полного обновления всей нашей жизни". После этого число посетителей библиотеки О-ва значительно увеличилось. Нашлись желающие образовать земледельческую общину. Некоторые оказались старыми вегетарианцами. Всех членов О-ва в настоящее время 25 человек, из них 16 - проживающих в окрестностях города. Адрес О-ва: Интернациональная ул., д. 7.
  

==========

  

ДРУЖЕСКОЕ ОБЩЕНИЕ

(Письма, мысли, заметки и пр.)

-----

I. С пути насилия на путь истинной свободы.

(Письмо к В. Н. Медведкову).

   Дорогой друг!..
  
   Летом прошлого года мне пришлось присутствовать на вашем докладе о поселении на побережье Черного моря; я тогда же схватился за эту мысль и, если бы не гражданская война, помешавшая мне пробраться на Кавказ, то вероятно я уже давно был бы там. Мне и раньше приходилось работать на земле. Будучи политическим эмигрантом и находясь во Франции, я жил некоторое время в одной огородной коммуне. Но жизнь в ней носила временный характер и среди людей не вполне идейно преданных коммунальной жизни и земледельческому труду. Да вдобавок приходилось жить среди озлобленной атмосферы политической грызни и распри. Хотя в то время эта ненормальность мною мало сознавалась, ибо и я находился в том же политическом угаре. Моей мечтой, как и других эмигрантов, было вернуться в нужный дня Революции момент в Россию, взять браунинг и
  

- 27 -

  
   стать по одну сторону баррикады. В этом я, конечно, находил всю прелесть и нужность моей жизни, и, конечно, идейная сторона земельного труда меня так же мало интересовала, как и других. В это же время об учении Толстого я имел лишь самые ходячие, обыденные для политической эмиграции понятия. Для меня жизнь его и учение сводились к юродствованию русского барина, и я не считал нужным взять на себя труд и более внимательно ознакомиться с его философией. И если в последние годы я пришел к иному выводу, когда Лев Николаевич превратился в моих понятиях из юродствующего барина в дорогого мне учителя, то это произошло благодаря незначительной случайности одного события в моей жизни. Будучи в Женеве и участвуя в одной первомайской демонстрации, окончившейся столкновением с жандармами, я был арестован и выслан навсегда из пределов Швейцарии. Не имея денег на дорогу, я решил отправиться пешком чрез Юрские горы в Париж, и вот тут-то, будучи наедине с самим собою, столкнувшись лицом к лицу с девственной природой, я почувствовал, что в душе моей растет какое-то необыкновенное, новое чувство радости при виде той прекрасной гармонии, которая кругом, днем и ночью, точно сказка, окружала меня. До сих пор этой красоты природы я еще не знал или, вернее, не понимал. Пред открывшимся для меня новым миром все мои социальные и политические убеждения, злоба, чувство мести на изгнавших меня жандармов отошли далеко назад, как будто-бы я их потерял где-то, влезая на горы. Моя мысль заработала шире, глубже, и я тут-то впервые понял неестественность всей нашей жизни, ненужность и вредность разжигающих злобу и ненависть к людям революционных идей... Радостное пение птиц, суетливая кипучая трудовая беготня насекомых, глухой, деловой шопот деревьев и необ'яснимое человеческому уму пространство. небесных глубин - мне в тысячу раз более сказали, нежели сотни прочитанных мною книг и слышанных ораторов, трактующих о ненормальности наших жизненных условий и об изменении их тем или иным способом. Это был первый толчек в сторону распознавания добра и зла, толчек, который дал мне начало того искания, которое медленно, но неумолимо, со всей присущей логикой, привело меня, наконец, к тому пониманию жизни, которое так сильно и убедительно выразил дорогой наш Лев Николаевич. Но как можно сравнительно скоро уловить умозрением истинный путь человека и как трудно, - подчас, кажется, невозможно, - влить эту живую струю в повседневную нашу жизнь, состоящую из массы дурных привычек, навыков, в особенности в теперешнее время разжигания самых нисших, противных страстей человеческих! И вот, чувствуя, что здесь-то мне предстоит не малая борьба с самим собою, я страстно желал бы войти в более близкое соприкосновение; с дорогими мне последователями учения Света и Разума, чтобы получить от них помощь и подкрепление на моем новом пути.
   С братским приветом Павел Тарымов.
   Село Красное, Рязанск. губ.

-----

II. О СОБСТВЕННОСТИ.

(Из дневника).

  
   Говорили о собственности, о том, как психологически возникает любовь к вещам: выростил сам сад, наблюдал рост каждого растеньица, привык жить с ними, - вот и является слово: "мое". Естественно это и желательно? Отвечают: "Нет, потому что можно с любовью растить сад и для других, а самому стараться быть свободнее от личной привязанности к вещам". Один из собеседников говорит: "А у меня вот какое отношение к собственности: "Мне все-равно, чья вещь. Но если я вырощу, взлелею сад, а кто-нибудь придет и грубо поломает, испортит плоды моего труда, то мне жаль их"
   - Тут тоже есть элемент чувства собственности, - сказал я.
  

- 28 -

  
   - Каким же образом?
   - А вот каким. Представьте, что поломали вырощенный и взлелеянный вами сад, но точно также разрушили и испортили и сад вашего, соседа, им взлелеянный и вырощенный, - которого же вам сада будет больше жаль?
   - Моего.
   - Вот в этом-то и выявляется опять чувство собственности, потому что по существу-то вам должно было бы быть жаль как того, так и другого сада одинаково.
  

* * *

  
   Лучшее средство для борьбы с инстинктом собственности, это - об'явить свою собственность на весь мир, отказавшись от отдельных кусочков, т.-е. считать весь мир, всю природу, все поля, огороды и имения, какие только охватывает глаз и каких он не охватывает, такими же близкими, родными, любимыми, подлежащими заботе и уходу, как для любого собственника его участок земли. Такой собственник, куда бы он ни приехал, везде он у себя. Где бы он ни очутился, везде его дом. И каждая березка ему дорога, каждая травинка ему родная, урожай или неурожай на любом клочке земли всегда трогает его сердце, нигде он не станет вредить природе и, напротив, повсюду сочтет своим долгом и радостью помочь правильному использованию ее сил.
   Да, все - твое и все - ничье. Именно потому все принадлежит тебе, что и ты сам принадлежишь всему. Но и то правда, что ничто не принадлежит тебе, равно как и ты не принадлежишь никому и ничему. И все - едино. Все - Божье.

Вал. Булгаков.

-----

III. С ОДРА БОЛЕЗНИ.

(Письмо к А. К. Чертковой).

  
   В настоящее время тяжело моему телу: лежу четыре месяца на спине, не вставая с постели, и это письмо пишу лежа. В марте прошлого года я захворал сыпным тифом. Сердце у меня и до тифа было плохое, а после тифа совсем попортилось. Врач, осматривавший меня вскоре после тифа, ее велел мне заниматься земледельческим трудом, но я не мог его послушаться и все лето работал. Теперь делаются со мной сердечные припадки, и жизнь моего тела висит на волоске. Но на душе легко и радостно. Иногда, впрочем, нападает и грусть, что благодаря своей болезни, обременяешь людей, не можешь помочь в работе старикам отцу и матери, не можешь помочь тетке, оставшейся вдовой с маленькими ребятишками... Но вспомнишь Его, вспомнишь, что нужно жить по Его воле, а не по своей, заглянешь в "Круг чтения", или в "Путь жизни" - и снова сделается легко и радостно. Хочется за все всех благодарить, и особенно за тот путь, который указал мне Лев Николаевич. Часто вспоминая Льва Николаевича, невольно вспоминаю и всех вас, сподвижников этого угодника Божия. И все вы, как живые, встаете перед моими глазами.
   Заканчивая свое письмо, которое, возможно, будет первым и последним, мне бы хотелось сказать вам, Анна Константиновна, и всем Вашим друзьям и единомышленникам, что работа, приближающая Царство Божие, всегда была нужна и ценна, но особенно она дорога и важна в настоящее тяжелое время, когда всюду царят самое глубокое насилие, ложь и злоба. Не забывайте, что к голосу Любви и Правды Божией, все больше и больше прислушиваются люди. И дай всем вам Бог силу и энергию на служение Ему. И Он в долгу, я знаю, всех вас не оставит.
  

- 29 -

  
   Желаю вам, Вашему семейству и всем московским друзьям и единомышленникам всего хорошего и радостного.
   Как родную мать любящий Вас Александр Демин.
   29 февраля, 1920 г. Г. Чембар, Пензенской губ.

-----

О русском народе и власти.

(Письмо к К. С. Шохор-Троцкому).

  
   С большим интересом читаю сейчас Герцена, сочинения которого теперь имеют особое значение, как человека, принимавшего живое участие в политических событиях и основательно изучившего Европу во время своих многолетних скитаний. Выводы его по вопросам об исторической ролл России, об отношении Европейской культуры к нам, о призвании русской интеллигенции и взаимоотношении их с русским народом, о невозможности настоящей революции на Западе с его мещанской психологией масс - совпадают во многом с Достоевским (см. Дневник Писателя VIII-IX т. Маркса изд.) и с последними суждениями Л. Н. Толстого. Между прочим, и у Достоевского, и у Герцена я нашел его подтверждения некоторым своим мыслям о русском народе, которыми делился с вами; впрочем с того времени мне пришлось в убеждениях своих по этому вопросу сделать некоторые поправки. Я по прежнему верю в высокие, своеобразные качества нашего народа, которые у других народностей или отсутствуют, заменяясь другими тоже особенными качествами, или развиты очень слабо, но наши таланты, как зерна, еще остаются зарытыми в землю и много потребуется усилий и страданий со стороны самого народа, чтобы они обнаружились в жизнь, дали всходы. Я разумею здесь не только освобождение от рабства и темноты путем просвещения и внешней культуры, но главным образом - нравственное развитие сознания, очищение души народной. Отсутствие понимания свободы истинной, стремление к захвату чужого, к обогащению, зависть и желание самому занять место богатого, вообще веками сложившееся устремление в сторону материальную "хлеба насущного" вместе с идеализацией всякого богатства и довольства - все это должно быть выстрадано и преодолено русским народом прежде, чем он сможет действительно сказать миру новое слово. Будет-ли это именно теперь - предсказать трудно. Я верю, что будет скоро, как верили и умирали с этой верой многие люди во времена гораздо более безнадежные. Сейчас мы видим в народе полный разгул материализма, спекуляции и рабское подчинение всяким насилиям. Это все-таки шаг вперед: нужно им самим испытать, пройти через определенные соблазны, чтобы освободиться от них; и несомненно многие уже начинают сознавать, что от накопления бумажек и от грабежа помещичьего добра жизнь не стала лучше, что счастье не в этом, что свержение царя, уничтожение земских начальников и урядников нисколько не сделало жизнь свободнее и т. д. К сожалению, естественному ходу вещей может помешать то или иное вмешательство извне. О внешних событиях мы в сущности ничего не знаем. Повидимому, союзники решили поддерживать вокруг нас костер в целях изоляции, а сами тем временем вероятно занимаются приведением в порядок своих дел, расстроенных войною, тушат у себя революционные вспышки, производят дележку добычи, торгуются, заключают условия и договоры на счет будущей эксплоатации России и проч. На все это конечно потребуется не мало времени, а по окончании своих дел вероятно они предпримут какие-либо политические и экономические (вряд-ли военные) меры против Советской России, т.-к. допустить спокойное ее существование для них невозможно. Кое-что уже делается в этом направлении и сейчас через Эстонию
  

- 30 -

  
   и Финляндию. Впрочем, все это только мои гадания. Могут вмешаться совершенно непредвиденные факторы, и все дело пойдет иначе. Никак не могу понять наших белых. Ведь среди них есть же умные, просвещенные люди, но неужели им не ясно, что они играют подставную роль ширмы для союзного капитала, что за их знаменами, очевидно, не хочет итти русский народ, предпочитая голодать и терпеть всяческие насилия, что если-бы они прекратили совершенно бессмысленное участие в междоусобной войне, то положение союзников сделалось бы совершенно ясным... Очевидно власть, стремление к ней отнимает у людей здоровый рассудок. Ох, уж эти опекуны, благодетели, устроители народной жизни, когда мы, наконец, освободимся от них! Поймут-же когда-нибудь люди ненужность цепей, которые до сих пор они сами же возлагают на себя из-за пустого, детского страха перед воображаемыми разбойниками, которые будто бы стоят за углом, чтобы сейчас же приняться резать и грабить всякого, кто посмеет отказаться от добровольного рабства и помыслить себя свободным. У нас население несколько десятков тысяч и вот был в начале революции момент, когда исчезла полиция и не образовалась еще милиция, так что государственная власть исчезла. И что же? Все ужасы свелись к тому, что несколько баб попользовались несколькими поленьями дров, лежавшими на станции жел. дор. Впрочем, я охотно допускаю и грабежи, и убийства, и воровство, но все это ничто, капля в море сравнительно с делами государства. Я согласен принять, что государственное устройство, как война, раболепие, публичная казнь, было некогда историческою необходимостью, да и сейчас может быть для многих еще требуется государство, как палка, угроза, стимул к деятельности, но неужели не наступило еще время, когда можно было бы постепенно замещать государственность кооперативами, союзами, артелями, общинами; сохранив централизацию разве по необходимости для почты, телеграфа, железных дорог и т. п. учреждений. Это особенно возможно было бы конечно у нас, т. к. и ранее государственность для большинства крестьянского населения почти ничем не выражалась, кроме грубого сыска, поборов да набирания рекрутов, а деревня жила своей собственной жизнью, совершенно чуждой всякой государственности.

В. Сланский.

  

Новые книги.

  

Анри Барбюсс. В огне. (Дневник одного взвода). Издание Петроградского Со-
вета Раб. и Красн. Депутат. Петр. 1919. Цена 3 р. 50 к.

   В книге А. Барбюсса правдиво и просто описывается день за днем жизнь маленькой горсточки людей - одного взвода французской армии - во время войны. Оторванные от своего дома и своего обычного дела, эти люди целыми неделями живут, глубоко зарывшиеся в землю, покрытую толстым слоем грязи, с бессильной злобой скребут свое из'еденное насекомыми тело, каждую фразу приправляют крепкой руганью и, точно отчаявшись понять что-нибудь в том, что творится вокруг, стараются только как-нибудь приспособиться к той страшной обстановке, в которую попали, всячески пытаются избежать смерти, голода и холода.
   Та страшная работа разрушения и убийства, в которую они втянуты, как будто освобождает их от соблюдения тех правил поведения, которых они придерживались в обыденной жизни, и они спокойно могут разводить костер мебелью покинутого хозяевами дома, стянуть на обед какую-нибудь живность, и с равнодушием людей, привыкших убивать и ожидающих каждый день смерти, раздевают трупы, чтобы прикрыть свое тело. Достаточно привести хотя бы небольшой отрывок - жуткий разсказ солдата о том, как он добыл себе сапоги, сняв их с убитого немца, - чтобы понять, что сделала война с этими людьми:
  

- 31 -

  
   - "Паренек лежал задом в ямке, весь согнувшись; его остекляневшие глаза смотрели в небо, а ноги были задраны к верху. Он как бы подставлял их мне, советуя воспользоваться его сапогами. "Что ж, ладно", думаю. Только и работы же он задал мне со стаскиванием его сапог. Полчаса я возился, тянул, поворачивал, встряхивал - не слезают, а своими похолодевшими лапами парнюга мне помочь не может. Наконец, я так потянул, что ноги мертвеца отклеились по колена, штаны разорвались, и все это очутилось в моих руках. Ну ладно, вот у меня и сапоги да только занятые чужими ногами. Надо было их выпотрошить. Впустили мы лапы в сапоги, и давай вытаскивать кости, куски носков, говядину. Да ты только погляди, какие сапоги-то! Небось, стоило труда!".
   "Так каждый" - говорит автор - "по мере сил и разумений, старался бороться с ужасающими неудобствами. Словно каждый, показывая себя, говорит: Вот все, что я сумел, смог и ухитрился сделать в той огромной беде, в которую я попал".
   Сами жалкие и несчастные, эти люди готовы издеваться над теми, кто еще более несчастен, подчас по звериному жестоки, и, однако, чем дальше читаешь книгу, чем больше всматриваешься в лица тех людей, о которых рассказывает А. Барбюсс - крестьян, фермеров, конторщиков, рабочих, силою событий превращенных в убийц, тем ближе и понятнее они становятся:
   "Все эти люди" - говорит А. Барбюсс - "просто люди, обыватели, внезапно оторванные от жизни. Как всякий заурядный обыватель, они невежественны, лишены пыла и огня, полны здравого смысла, который подчас, впрочем, и хромает. Они позволяют руководить собой и делают, что им велят, слабо противясь; они долготерпеливы - это простые люди, которые еще больше опростились и в которых силою вещей обострились самые элементарные инстинкты: инстинкт самосохранения, эгоизм, цепкая надежда все пережить, радость поесть, попить и поспать. Но иногда крик человечности, глубокий трепет поднимается из безмолвия их великих человеческих душ".
   И, действительно, прислушиваясь к тому, как звучит душа каждого из этих людей, можно ясно услышать отдельные нотки глубокой нежности, самопожертвования, скромного и незаметного мужества, и эти нотки позволяют почувствовать всю красоту страдающей и. обезображенной войною человеческой души.
   Петроградский Совет Рабоч. и Красн. Депутатов издал эту книгу, полагая, что она является необыкновенным по своей силе протестом против той войны, которую принято называть "империалистической". Это совершенно верно, но книга А. Барбюсса имеет неизмеримо большее значение и, если бы теперешние ее издатели это понимали, они вряд ли решились бы выпустить ее в свет.
   А. Барбюсс показал жизнь горсточки тех людей, из которых складывается всякая армия, и сразу обнаружилась ложь всей той словесной шумихи, всей той болтовни о высоких принципах, которой так любят заниматься политические деятели разного рода и за которую должны платить своей кровью другие. Оказалось, что никто из этих покорно гибнущих людей не только сам не желает воевать, но и не понимает, зачем он втянут в войну, и от того война теряет даже тот нравственный смысл, который ей стремятся придать те, кто оправдывает ее ссылкой на разного рода идеалы, будто бы защищаемые на фронте. Та точка зрения, с которой А. Барбюсс подошел к изображению войны, одинаково важна при суждении о каждом явлении общественной жизни. У нас обычно слишком легко обращаются с такими словами, как "армия", "народ", "крестьянство", но очень редко представляют себе при этом тех отдельных живых людей, которые фактически составляют и армию и народ и крестьянство, и к которым по большей части совершенно неприложимы все те речи, которые произносят, и все декреты, которые спокойно пишут те, кто не имеет ни умения, ни мужества видеть жизнь такой, какова она есть. Книга А. Барбюсса наглядно убеждает, что на людей никогда нельзя смотреть, как на пушечное мясо. И этот вывод остается верным не только в приложении к каждой войне, какими бы громкими сло-
  

- 32 -

  
   вами она ни прикрывалась, но и во всех тех случаях, когда людей пытаются превратить в материал, который стараются использовать для каких-либо целей стоящие у власти и думающие, что они знают путь, которым надо итти, а в действительности просто не ведающие, что творят.
   М. Муратов.

-----

  

"Братство". Повременное издание О-ва истинной свободы в память

Л. Н. Толстого в Киеве. N 1. Сентябрь 1919. 18 стр. Цена 8 руб.

   Во время краткого перерыва междоусобицы, когда Киев числился за Советской властью, нами получен был N 1 журн. "Братство", изд. Киевского О. И. С. Журнал, повидимому, вдохновляется, главным образом, Н. H. Апостоловым, основателем О-ва. Внешность журнала, с красивым силуэтом JI. Н. Толстого на обложке, весьма изящна, а содержание - довольно разнообразно. Кроме новой версии сказки Л. Н. Толстого "Ассирийский царь Ассаркадон", с примечаниями известного библиографа А. Л. Бем, в номере помещены статьи: "К христианам" (против еврейских погромов) И. И. Горбунова-Посадова, "На самую злую "злобу дня" (о смертной казни) Н. Н. Апостолова, "Человек как социальная ценность" В. Головни, "Л. Толстой и рабочее движение в России" Н. А., "Экономические идеалы Л. Толстого" М. Калины и др. Довольно широко поставлен осведомительный отдел, положено начало "толстовской" библиографии. В разных местах номера вкраплены, так сказать, христианские "лозунги": старые, но великие истины, высказанные величайшими мудрецами.
   Хочется пожелать успеха журналу и разделить вместе с его редакцией доверие к приведенному в одной из статей мнению норвежского писателя Бьернстьерне-Бьернсона: "Толстой, стоя головой выше русской современности, раздираемой дикой революцией и грубой реакцией, олицетворяет в моих глазах окончательное будущее России".
   Вал. Б.
  

"ИСТИННАЯ СВОБОДА"

Религиозно-философский, общественный и литературный журнал,

издаваемый Обществом Истинной Свободы в память Л. Н. Толстого и Трудовой Общиной-
Коммуной "Трезвая Жизнь".

Под редакцией

Вал. Булгакова и Алексея Сергеенко.

Выходит не менее 1 раза в месяц.

  
   Программа журнала: 1 Статьи по религиозно-философским вопросам, 2. Отклики на общественные вопросы. 3. Художественные произведения; рассказы, описания, стихи и пр. 4. Хроника свободно-религиозного движения. 5. Дружеское общение. (Письма, мысли, заметки и проч.) 6. Отзывы о новых книгах.
  
   Журнал служит, прежде всего, делу духовного общения и единения между всеми, интересующимися свободно-религиозным жизнепониманием в духе Л. Н. Толстого, а также, вообще, свободному и непредубежденному исканию истины, где бы и кем бы она ни выражалась, и развитию идеалов истинной свободы, на основе познания человеком своей внутренней природы.
  
   В виду неопределенности и изменчивости цен на бумагу и типографские расходы, подписка на журнал не принимается. Розничные номера высылаются по получении стоимости или налож платежом. Цена N. 1 - 15 р., N 2 - 20 р.
  

Цена N 3-25 руб.

Адрес редакции и конторы журнала: Москва, М. Бронная ул., д. 44. Книжн. складу Общины
"
Трезвая Жизнь".

Типография "СОВМЕСТНЫЙ ТРУД" "ОБЩИНЫ ТРЕЗВАЯ ЖИЗНЬ". Б. Дмитровка, 28.


Другие авторы
  • Лопатин Герман Александрович
  • Апулей
  • Модзалевский Борис Львович
  • Червинский Федор Алексеевич
  • Кауфман Михаил Семенович
  • Романов Олег Константинович
  • Муравьев-Апостол Иван Матвеевич
  • Михайлов Г.
  • Дельвиг Антон Антонович
  • Вельтман Александр Фомич
  • Другие произведения
  • Романов Пантелеймон Сергеевич - Русь. Часть четвертая
  • Потапенко Игнатий Николаевич - Несколько лет с А. П. Чеховым
  • Страхов Николай Николаевич - Французская статья об Л. Н. Толстом
  • Ростопчин Федор Васильевич - Письмо Устина Веникова к издателям "Русского вестника"...
  • Даль Владимир Иванович - Братец и сестрица
  • Немирович-Данченко Василий Иванович - Джамаат
  • Глаголь Сергей - Студия Художественного театра. "Праздник мира"
  • Чехова Е. М. - Воспоминания
  • Чужак Николай Федорович - Н. Ф. Чужак: биографическая справка
  • Данилевский Григорий Петрович - Стория о Господе и о земле
  • Категория: Книги | Добавил: Anul_Karapetyan (23.11.2012)
    Просмотров: 523 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа