Авсеенко Василий Григорьевич - 200 лет С.-Петербурга. Исторический очерк

сложенные на адмиралтейскомъ дворѣ припасы и разрушила много домовъ. Въ сентябрѣ слѣдующаго года Петръ былъ разбуженъ прибылью воды въ своемъ домикѣ на Петербургской сторонѣ. Наводнен³емъ залило и такъ называемыя "полковничьи хоромы", выстроенныя для командировъ полковъ; по словамъ царя, вода тамъ доходила до 21 дюйма надъ поломъ, "а по улицамъ вездѣ ѣздили на лодкахъ". Понятно, что заботы Петра съ самаго начала были направлены къ тому, чтобы при застройкѣ города укрѣпить и поднять почву и дать правильный истокъ водамъ. Этимъ объясняется множество каналовъ, прорѣзывавшихъ первоначальный планъ Петербурга.

   Между тѣмъ шведы не прекращали попытокъ оттѣснить русскихъ отъ взморья. Положен³е Петра стало тѣмъ затруднительнѣе, что его союзникъ Августъ II потерялъ бодрость и удалился въ Саксон³ю. Шведск³й король въ январѣ 1705 года неожиданно бросился на Гродно, гдѣ стояла русская вспомогательная арм³я. Это заставило Петра поспѣшить въ Литву, соединить разбросанные тамъ отряды въ 15-тысячный корпусъ, и отдать его въ распоряжен³е Меншикова, съ приказомъ освободить запертые въ Гродно полки. Въ мартѣ цѣль эта была достигнута, и царь, торжествуя, прибылъ въ Петербургъ, вмѣстѣ съ будущей императрицей Екатериной, которая уже сопровождала его во всѣхъ походахъ.

   Тогда Петербургъ впервые сдѣлался мѣстомъ празднествъ и веселья. Петръ, шутя, назвалъ его своимъ "парадизомъ" и говорилъ, что ведетъ тутъ "райское житье". Къ царю съѣхались его сподвижники, русск³е и иноземные; едва зарождающ³йся городокъ принялъ видъ резиденц³и.. Благодарственное молебств³е сопровождалось пальбою изъ крѣпости и съ кораблей. Въ домѣ Меншикова данъ былъ большой парадный обѣдъ съ тостами. Торжественнымъ пиромъ отпразднована была также закладка перваго судна въ новомъ адмиралтействѣ, наскоро возведенномъ на лѣвомъ берегу Невы. Въ крѣпости приступили къ постройкѣ каменныхъ баст³оновъ на мѣстѣ деревянныхъ.

   Невская флотил³я, предводимая царемъ, вышла 23 ноября, въ день имянинъ Меншикова, возведеннаго за калишскую побѣду въ княжеское достоинство, Петербургъ въ первый разъ увидалъ фейерверкъ и иллюминац³ю. На четырехъ улицахъ, выходившихъ къ крѣпости, разставлены были транспаранты съ соотвѣтствующими изображен³ями и надписями.

   Не радостно начался 1708 годъ. Война съ шведами принимала рѣшительный оборотъ. Союзникъ Петра, король Августъ II, отпалъ отъ него и примирился съ Карломъ XII. Вся тяжесть борьбы съ воинственнымъ героемъ лежала теперь на одной Росс³и. Неизвѣстность, гдѣ именно надо ждать вторжен³я, заставляла дробить и передвигать наши войска. Петръ измучился, разъѣзжая по западному краю и приготовляя мѣры обороны. Здоровье измѣнило ему, и въ мартѣ онъ уѣхалъ въ Петербургъ совсѣмъ больной. Тридцати-пяти-лѣтнему богатырю пришлось слечь въ постель. У него показалась кровь горломъ, при полномъ изнурен³и. Приближенные испугались и дали знать царскому семейству въ Москву объ опасности. По весеннему бездорожью, сестры и невѣстки Петра пустились въ трудный путь въ Петербургъ. Больной между тѣмъ сталъ поправляться, и какъ только Нева вскрылась и прошелъ ледъ, выѣхалъ на встрѣчу роднымъ въ Шлиссельбургъ, приказавъ слѣдовать за собой и всему флоту. Торжественный въѣздъ царицы и царевенъ въ Петербургъ состоялся 25 апрѣля. Адмиралъ Апраксинъ встрѣтилъ ихъ на своей яхтѣ за 4 версты выше города и ввелъ на пристань предъ домомъ Меншикова, гдѣ для нихъ приготовлено было помѣщен³е. Собственный домикъ Петра былъ очень малъ и до крайности просто устроенъ, поэтому для всѣхъ торжественныхъ случаевъ царь пользовался домомъ своего любимца, самымъ большимъ и богатымъ во всемъ Петербургѣ. Его называли также "посольскимъ домомъ", потому что здѣсь давались ауд³енц³и иностраннымъ посламъ.

   День пр³ѣзда царицъ и царевенъ закончился пиромъ, а на другой день утромъ въ домѣ вспыхнулъ пожаръ, сильно всѣхъ напугавш³й. Давъ своимъ царственнымъ гостьямъ время оправиться, Петръ 2 мая возилъ ихъ въ Кроншлотъ смотрѣть свой балт³йск³й флотъ, a 13 мая, въ день Вознесенья, предоставилъ имъ новое торжественное зрѣлище. Въ этотъ день происходила закладка второго каменнаго баст³она петропавловской крѣпости. Первый камень положилъ прибывш³й изъ Москвы мѣстоблюститель патр³аршаго престола митрополитъ Стефанъ Яворск³й; второй камень заложилъ царь, слѣдующ³е - царицы, царевны и присутствовавш³е сановники. Торжество закончилось банкетомъ въ въ домѣ генералъ-пров³антмейстера кн. Шаховскаго.

   Въ ³юнѣ Петръ долженъ былъ внезапно прервать лѣчен³е и выѣхать къ арм³и, такъ какъ отъ Меншикова пришло извѣст³е о вторжен³и Карла XII въ Украйну.

   Между тѣмъ опасность угрожала и Петербургу. Шведск³й король, зная что главныя русск³я силы сторожатъ его на югѣ, приказалъ открыть рѣшительныя дѣйств³я на сѣверѣ. Въ августѣ выступила изъ Выборга 13-тысячная арм³я генерала Либекера, и въ тоже время противъ, острова Котлина собрался шведск³й флотъ. У р. Тосны Либекеръ сталъ готовить переправу. Генералъ-адмиралъ Апраксинъ, завѣдывавш³й обороною Петербурга пытался помѣшать переправѣ, но шведы, прикрываясь огнемъ артиллер³и, успѣли перевезти на понтонныхъ плотахъ 500 чел., которые тотчасъ окопались на лѣвомъ берегу. Дальнѣйшая переправа совершилась безпрепятственно, и 30 августа вся шведская арм³я была уже на нашей сторонѣ Невы. Апраксинъ, успѣвш³й стянуть свои силы, двинулся слѣдомъ за нею, безпрерывно ее тревожа, и наконецъ у Сойкиной мызы совсѣмъ ее окружилъ и отрѣзалъ ей всѣ сообщен³я. Либекеръ возвелъ земляное укрѣплен³е и окопался, выжидая помощи съ моря. Но флотъ бездѣйствовалъ, a Апраксинъ 16 октября двинулъ войска на штурмъ, взялъ окопы, перебилъ третью часть шведской арм³и, a 3 тыс. чел. взялъ въ плѣнъ. Поражен³е Либекера было полное, и грозившая Петербургу серьезная опасность счастливо миновала.

  

  

   Рѣшительный поворотъ въ военныхъ дѣйств³яхъ насталъ въ 1709 году, ознаменованномъ блестящею побѣдою надъ шведами подъ Полтавой. Карлъ XII, лично распоряжавш³йся битвой, былъ разбитъ наголову и бѣжалъ вмѣстѣ съ измѣнникомъ Мазепой въ Турц³ю. Война еще далеко не кончилась, но шведы уже перестали быть грозными и опасными для Петра. Извѣщая генералъ-адмирала Апраксина о побѣдѣ, царь писалъ: "Нынѣ уже совершенно камень въ основан³е Санктъ-Петербурга положенъ".

   Самъ онъ прибылъ въ Петербургъ уже къ зимѣ, и 30 ноября далъ обѣдъ "господамъ петербургскимъ жителямъ" въ частномъ трактирѣ, или въ австер³и, иностранца Фельтена, единственнаго тогдашняго ресторатора на берегахъ Невы. Банкетъ окончился фейерверкомъ и иллюминац³ей.

   Торжества по случаю полтавской побѣды происходили въ Москвѣ, которая все еще считалась столицею царства; но перенесен³е резиденц³и въ Петербургъ было уже рѣшено въ умѣ Петра. Въ февралѣ 1710 г. онъ самъ туда вернулся и сталъ немедленно готовиться къ походу на Выборгъ, безъ занят³я котораго не считалъ положен³е Петербурга вполнѣ безопаснымъ.

   Русск³я войска подошли къ Выборгу по льду, и устроивъ траншеи, открыли артиллер³йск³й огонь. Но городъ стойко держался два съ половиною мѣсяца, и только 13 ³юня сдался на капитуляц³ю. Обрадованный Петръ выразился, что "устроена крѣпкая подушка Петербургу". Вслѣдъ за Выборгомъ сдался русскимъ войскамъ и Кексгольмъ.

   Въ послѣдн³й день октября 1710 года Петербургъ въ первый разъ видѣлъ большое придворное торжество, подобающее столицѣ: въ этотъ день происходило бракосочетан³е племянницы Петра, царевны Анны Ивановны, будущей императрицы, съ герцогомъ курляндскимъ. Для вѣнчан³я избрана была церковь въ домѣ князя Меншикова на Васильевскомъ острову. Петръ хотѣлъ отпраздновать свадьбу съ возможною пышностью. Самъ онъ, вопреки своему обыкновен³ю, облекся въ парадное платье: красный кафтанъ съ бобровой оторочкой, съ шпагой на серебряной перевязи. На головѣ у него былъ высок³й напудренный парикъ, на который шляпы нельзя было надѣть, и приходилось держать ее въ рукѣ. Царь самъ везъ невѣсту къ вѣнцу по Невѣ въ катерѣ. На гребцахъ были голландск³я куртки съ вышитыми серебряными гербами. На другомъ катерѣ слѣдовали нѣмецк³е музыканты, игравш³е на роговыхъ инструментахъ. Жениха привезли съ такою же торжественностью.

   Царь держалъ вѣнецъ надъ герцогомъ, а Меншиковъ надъ царевною. По окончан³и вѣнчан³я состоялся парадный обѣдъ тутъ же въ домѣ Меншикова. Обѣдъ сопровождался любимою забавою Петра: на оба главные стола поставили два громадныхъ кондитерскихъ пирога, изъ которыхъ среди общаго смѣха выскочили карликъ и карлица.

   Петръ взялъ карлика на руки и перенесъ его къ карлицѣ, послѣ чего маленькая чета протанцовала, среди блюдъ и графиновъ, французск³й менуэтъ. Когда смерклось, на невской набережной вспыхнули потѣшные огни и освѣтились транспаранты. На одномъ изъ транспарантовъ изображенъ былъ купидонъ, сковывающ³й молотомъ пылающ³я сердца, съ надписью: "два воедино соединяю". И надпись, и картина были придуманы самимъ царемъ.

   Карлики вообще составляли одну изъ любимыхъ забавъ Петра, и въ слѣдующемъ мѣсяцѣ онъ доставилъ себѣ и приближеннымъ новое развлечен³е - потѣшную свадьбу карлика и карлицы, на которую собрано было отовсюду до 70 маленькихъ человѣчковъ обоего пола.

   Петербургъ, послѣ счастливаго оборота военныхъ дѣйств³й противъ шведовъ, понемногу начиналъ оживляться и кое-какъ застраиваться. Но весною слѣдующаго года Петру пришлось покинуть свою новую столицу: на Росс³ю обрушилась война съ Турц³ей, и царь вмѣстѣ съ арм³ей отправился въ неудачный прутск³й походъ. Неоправдавш³яся надежды добывать продовольств³е въ пострадавшей отъ неурожая мѣстности поставили русскую арм³ю, окруженную турецкими полчищами, въ безвыходное положен³е. Пришлось вступить въ переговоры и заключить невыгодный миръ. Хотя арм³я была спасена, но трудности похода и его неудачная развязка разстроили желѣзное здоровье Петра: онъ долженъ былъ поѣхать лечиться въ Карлсбадъ. Послѣ того друг³я дѣла задержали Петра заграницей: устроилась свадьба сына его царевича Алексѣя съ принцессой брауншвейгской, невѣсткой императора Карла VI, и затѣмъ состоялось политическое свидан³е съ прусскимъ королемъ. Въ Петербургъ Петръ возвратился только въ самомъ концѣ 1711 года.

   Наступилъ 1712 годъ, одинъ изъ самыхъ важныхъ въ первоначальной истор³и Петербурга, такъ какъ именно съ этого года онъ становится дѣйствительно резиденц³ей царскаго двора, и сосредоточиваетъ на себѣ неутомимыя заботы Петра.

   Счастливое торжество ознаменовало первые мѣсяцы этого года: въ февралѣ состоялось бракосочетан³е Петра съ Екатериною Алексѣевной, раздѣлявшей въ послѣдн³е годы всѣ путевые труды и лишен³я царя, и оказавшей ему и государству важныя услуги во время несчастнаго прутскаго похода. Вѣнчан³е происходило въ тогдашнемъ Исак³евскомъ соборѣ, подлѣ адмиралтейства, въ десятомъ часу утра. Оттуда новобрачные проѣхали въ только что отстроенный "Зимн³й домъ", на мѣстѣ нынѣшняго эрмитажнаго театра. Къ предложенному тамъ обѣду были приглашены не только придворные, сановники, офицеры, иностранцы, но на этотъ разъ и жители Петербурга, чѣмъ нибудь заслуживш³е вниман³е царя.

   Петербургу шелъ тогда всего девятый годъ, и онъ не только не напоминалъ собою столицы, но даже не походилъ на значительный городъ. Военныя и друг³я заботы отвлекали пока Петра отъ дѣятельныхъ мѣръ къ застройкѣ новаго города. Притомъ, какъ мы знаемъ, въ первые годы мысль объ утвержден³и здѣсь столицы еще неясно представлялась его уму. Петербургу придавалось значен³е морскаго порта и "окна въ Европу", и только съ течен³емъ времени созрѣло твердое намѣрен³е противопоставить его, какъ новую столицу, старой Москвѣ, и сдѣлать его центромъ обновленной государственной и культурной жизни. Такому рѣшен³ю содѣйствовали и успѣхи въ войнѣ со шведами, и завязавш³яся дѣятельныя сношен³я съ иностранцами, и личное расположен³е Петра дѣлать свое новое дѣло на новой почвѣ.

   Прежде чѣмъ войти въ широк³е планы Петра, какъ создателя Петербурга, взглянемъ, что представлялъ этотъ городокъ передъ тѣмъ какъ сдѣлаться столицей и резиденц³ей.

   Изъ громаднаго пространства, на которомъ раскинулся нынѣшн³й Петербургъ, тогдашняя городская площадь занимала очень незначительную часть. Сплошныя застройки находились только въ ближайшей къ невскому берегу мѣстности Петербургской стороны, называвшейся тогда "Городскимъ островомъ". Тамъ была воздвигнута крѣпость, сначала бревенчатая, потомъ каменная. Къ ней прилегало нѣсколько улицъ, застроенныхъ небольшими домами, деревянными и изрѣдка "мазанками", т. е. наполовину кирпичными и наполовину деревянными. Набережная по обѣ стороны крѣпости была застроена до самой воды жалкими домишками и бараками, походившими на шалаши. На Васильевскомъ островѣ, называвшемся такъ еще во времена новгородскаго владѣн³я, встрѣчались отдѣльныя постройки, и между ними самое большое и красивое здан³е - домъ кн. Меншикова. На Выборгской сторонѣ тоже было нѣсколько рядовъ очень бѣдныхъ строен³й, и деревянная церковь св. Сампсон³я, заложенная въ 1709 году въ память полтавской побѣды. Близь крѣпости находился деревянный соборъ во имя св. Троицы. На лѣвомъ берегу Невы, гдѣ теперь расположенъ блестящ³й центръ столицы, выстроено было только здан³е адмиралтейства съ укрѣплен³ями, и позади него церковь св. Исаак³я. Кое-как³я строен³я попадались разбросанными до р. Мойки. Вся эта часть называлась "Адмиралтейскимъ островомъ". За Мойкой шли уже лѣса, болота и пустыри. Для царскаго жилья существовали: маленьк³й дворецъ, называемый нынче "домикомъ Петра Великаго" и принадлежавш³й собственно государынѣ Екатеринѣ Алексѣевнѣ, и дворецъ побольше, "зимн³й", на мѣстѣ нынѣшняго Эрмитажа.

   Такимъ образомъ, весь тогдашн³й Петербургъ заключался почти въ одной Петербургской сторонѣ, которую надо считать его колыбелью. Предпочтен³е, отданное первоначально правому берегу Невы, объясняется отчасти тѣмъ, что и шведск³й Н³еншанцъ стоялъ на той же сторонѣ, отчасти же необходимостью избрать наиболѣе удобное мѣсто для возведен³я укрѣплен³й. Крѣпость была центромъ зарождающагося поселен³я, и первыя постройки примыкали къ ней.

   Тамъ, на Петербургской сторонѣ, или на "Городскомъ островѣ", дома располагались уже улицами. Кромѣ набережныхъ, были улицы: Дворянская, Посадская и др. За ними, по направлен³ю къ Карповкѣ, выстроены были солдатск³я слободы бѣлозерскаго полка и татарская слобода, отведенная для калмыковъ, входившихъ въ составъ иррегулярной конницы. Въ той же сторонѣ поселены были солдаты и офицеры выборгскаго и пермскаго полковъ.

   Хотя уже старались прокладывать правильныя улицы, но большинство построекъ имѣло скученный и безпорядочный видъ, какъ во всѣхъ старыхъ русскихъ городахъ. О предосторожностяхъ въ пожарномъ отношен³и никто не думалъ, и когда случался пожаръ, то ближайш³я строен³я сгорали до тла. Въ особенности памятенъ былъ пожаръ въ ночь на 28 ³юля 1710 года, испепеливш³й весь "Ростовск³й рынокъ" на самомъ берегу Невы, на Петербургской сторонѣ. Здѣсь тѣсные ряды домовъ и лавокъ были скучены въ такомъ безпорядкѣ, что когда вспыхнулъ огонь, доступъ къ рынку сдѣлался невозможенъ, и не смотря на близость воды, весь участокъ выгорѣлъ въ часъ времени.

   Таковъ былъ Петербургъ въ первыя девять лѣтъ его существован³я. Только съ 1712 года, когда назначен³е новаго города, какъ главной столицы царства, вполнѣ опредѣлилось, началась быстрая и правильная застройка улицъ, площадей и набережныхъ, и приступлено было къ необходимымъ мѣрамъ городскаго благоустройства.

  

  

   Посвятивъ свои заботы устройству новой столицы и входя непосредственно во всѣ подробности дѣла, Петръ I, конечно, долженъ былъ руководствоваться и своимъ личнымъ вкусомъ, и услов³ями мѣстности и климата. Повидимому, его личный вкусъ во многомъ согласовался съ характеромъ петербургской природы. Здѣсь было много воды, а пристраст³е Петра къ судостроен³ю и мореплаван³ю извѣстно. Суровость климата, бѣдность почвы напоминали ему тѣ города и страны, которыя во время путешеств³я по Европѣ произвели на него наиболѣе сильное и благопр³ятное впечатлѣн³е. На европейскомъ югѣ Петръ не былъ и не стремился туда. Его больше всего привлекала Голланд³я, со своими морскими портами, рѣчными дельтами, каналами, верфями, со своей м³ровой торговлей, выдающимся положен³емъ торговаго и промышленнаго класса, богатствомъ безъ роскоши, трудолюб³емъ, грубоватою общительностью нравовъ и простымъ складомъ жизни. Поэтому понятно, что Голланд³я оставалась для него идеаломъ счастливаго и благоустроеннаго государства, и что все видѣнное имъ тамъ неотступно преслѣдовало его мысль, когда пришлось создавать русскую столицу въ обильной водами, суровой и бѣдной Ингр³и.

   Было и еще обстоятельство, которое могло побудить Петра отдать предпочтен³е голландскому типу городскаго устройства и городской архитектуры. Больш³я европейск³я столицы: Лондонъ, Парижъ, Вѣна, были полны историческихъ памятниковъ, остатковъ феодализма и средневѣковаго католичества. Они были слишкомъ неразрывно связаны съ общественнымъ и церковнымъ строемъ, чуждымъ русскому быту. Голланд³я же была государство сравнительно новое, образовавшееся уже послѣ паден³я рыцарства, и ея больш³е города были скорѣе создан³ями развившейся торговой и промышленной дѣятельности, чѣмъ центрами исторической и политической жизни. Поэтому такая столица, какъ Амстердамъ, должна была представляться Петру образцомъ наиболѣе удобнымъ для подражан³я и позаимствован³я. Хотя при застройкѣ и украшен³и Петербурга Петръ и пользовался искусствомъ итальянскихъ и французскихъ архитекторовъ, но предпочтен³е голландскому зодчеству въ немъ сохранилось, и ясно выразилось во всѣхъ главнѣйшихъ сооружен³яхъ его царствован³я - въ Петербургѣ, Петергофѣ и Кроншлотѣ.

   Окончательно рѣшивъ судьбу Петербурга, какъ столицы и резиденц³и, Петръ прежде всего озаботился мѣрами къ его заселен³ю. Нужны были не одни только пришлые рабоч³е, отбывавш³е двухмѣсячную очередь, но и постоянные жители. Поэтому еще въ 1710 году Петръ приказалъ переселить въ Петербургъ до 15 тысячъ разныхъ мастеровыхъ людей изъ внутреннихъ областей, съ ихъ семействами, отвести имъ земельные участки и построить дома на счетъ казны. Раздача земель вообще была обычнымъ явлен³емъ, и всѣ нужные люди, которыхъ желательно было удержать въ новомъ городѣ, получали безплатно участки подъ дома и дачи. Такимъ образомъ очень быстро, хотя и очень плохо, застроилась вся обширная площадь между нынѣшними Невскимъ проспектомъ, большой Садовой улицей, Коломной и Невой. Здѣсь образовался цѣлый рядъ "переведенскихъ" слободъ, заселенныхъ вызванными отовсюду мастеровыми людьми. Для другихъ рабочихъ и служилыхъ людей отводились мѣста въ нынѣшней Литейной части, а также въ Московской сторонѣ, т. е. за р. Фонтанкой, которая въ то время называлась Ерикомъ.

   Вызывались также и купцы, и ихъ тоже заставляли строиться и заводить торговое дѣло. Среди московскаго купечества правительство само выбирало болѣе дѣловитыхъ людей, и перевозило ихъ въ Петербургъ на казенный счетъ, вмѣстѣ съ ихъ движимостью. Въ числѣ другихъ вызваны были такимъ образомъ въ Петербургъ первые крупные представители торгово-промышленнаго сослов³я: Филатьевъ, Панкратьевъ, Исаевъ и др.

   Въ 1713 году послѣдовалъ указъ, которымъ всѣ лица, причисленныя къ царскому двору, обязывались безотлучно жить въ Петербургѣ и строить тамъ дома. Указъ этотъ относился и къ царевичу Алексѣю, который по своимъ личнымъ склонностямъ предпочиталъ старую столицу Москву. Раньше онъ считалъ свое пребыван³е въ Петербургѣ временнымъ, и помѣщался въ крошечномъ домикѣ въ Посадской улицѣ, состоявшемъ всего изъ двухъ комнатъ со службами. Тамъ онъ поселился и послѣ вступлен³я въ бракъ, предполагая вскорѣ переѣхать въ Москву; но упомянутый указъ разрушилъ его намѣрен³я. Царевичъ принужденъ былъ строить себѣ новый домъ на избранномъ для него мѣстѣ на невской набережной въ Литейной части, рядомъ съ домомъ тетки его Натал³и Алексѣевны, любимой сестры Петра I. При постройкѣ дома пришлось сообразоваться съ другимъ указомъ, отъ 4 апрѣля 1714 г., воспрещавшимъ строить деревянные дома на набережной Невы, на Петербургской сторонѣ и на "Адмиралтейскомъ островѣ" (между Невой и Мойкой). Однако каменнаго дома царевичъ не сталъ возводить, а выстроилъ такъ называемую "мазанку". Здан³е это имѣло въ длину 14 саженъ и состояло изъ 16 комнатъ, раздѣлявшихся на двѣ половины: самого царевича и супруги его кронъ-принцессы. Послѣдняя половина въ расположен³и и убранствѣ комнатъ носила европейск³й характеръ, тогда какъ на собственной половинѣ Алексѣй понадѣлалъ, по московскому обычаю, не мало перегородокъ и полу-темныхъ клѣтушекъ.

   Благодаря всѣмъ такимъ мѣрамъ, Петербургъ съ 1712 года быстро застроивался. Возводились дворцы для царя и лицъ царской семьи, дома для приближенныхъ и начальствующихъ лицъ. Кромѣ "Зимняго дома" на мѣстѣ нынѣшняго Эрмитажа, Петръ выстроилъ еще "Лѣтн³й домъ", гдѣ теперь Инженерный замокъ. На невской набережной, вблизи Литейной, возведенъ былъ домъ для царевны Натальи Алексѣевны, а вокругъ дворца царевича Алексѣя расположились дома его приближенныхъ. На мѣстѣ нынѣшняго Мраморнаго дворца построенъ былъ "почтовый дворъ". Рядомъ дѣлались просѣки въ рощѣ, занимавшей теперешн³й Царицинъ лугъ, и работали надъ разбивкой сада съ цвѣтникомъ однолѣтнихъ растен³й, получившимъ по этой причинѣ назван³е Лѣтняго. За Литейной прорыли параллельные набережной каналы, образовавш³е нынѣшн³я улицы Шпалерную, Захарьевскую и Серг³евскую, называвш³еся тогда "лин³ями". Ширина этихъ улицъ зависитъ именно оттого, что первоначально посрединѣ ихъ протекали каналы. Так³е же каналы прорыты были въ поперечномъ направлен³и, на нынѣшнихъ улицахъ Литейной, Воскресенской и Таврической. Они просуществовали не болѣе полувѣка, и съ царствован³я Елизаветы Петровны мало по малу ихъ стали засыпать. При Екатеринѣ II исчезли послѣдн³е изъ нихъ. На Фонтанкѣ, на мѣстѣ нынѣшняго Соляного городка, устроена была "невская верфь" для мелкихъ рѣчныхъ судовъ, и для подвоза къ ней матер³аловъ прорытъ косой каналъ, превращенный позднѣе въ Косой переулокъ.

   Такимъ образомъ, лѣвый берегъ Невы мало по малу застроивался. Но распространен³е города въ эту сторону едва только доходило до Фонтанки, называвшейся въ то время Ерикомъ, а свое нынѣшнее назван³е получившей отъ фонтановъ, устроенныхъ въ Лѣтнемъ саду. Мѣстность за Фонтанкой считалась уже загородной. Здѣсь располагались обширныя дачи и стояли болотистые лѣса. Невск³й проспектъ стали прокладывать уже при постройкѣ Александро-невскаго монастыря, пользуясь для работъ плѣнными шведами. Улица эта, сдѣлавшаяся позднѣе главнѣйшею въ столицѣ, представляла въ то время довольно печальный видъ. По обѣимъ сторонамъ ея тянулись канавы, обсаженныя деревьями, за канавами шли разбросанныя строен³я, a мѣстами тянулись болотистые луга, пруды, рощи. Мостъ черезъ Фонтанку, на мѣстѣ нынѣшняго Аничкова, былъ деревянный и содержался неисправно.

   Петръ не былъ доволенъ скромными размѣрами, въ какихъ выражалась строительная дѣятельность въ новой столицѣ, и чтобъ подвинуть ее, издавалъ указы за указами, часто принудительнаго характера. По всей Росс³и, кромѣ Петербурга, воспрещено было на неопредѣленное время возведен³е какихъ бы то ни было каменныхъ построекъ, и всѣ каменьщики высылались на берега Невы. Приближеннымъ къ царю или вообще зажиточнымъ лицамъ раздавались въ Петербургѣ земельные участки съ обязательствомъ строиться въ извѣстныхъ размѣрахъ; усиливалось и строительство на счетъ казны, для государственныхъ надобностей.

   Въ то же время Петръ сознавалъ, что дальнѣйш³й правильный ростъ столицы требуетъ опредѣленнаго, заранѣе выработаннаго плана, и что въ этомъ громадномъ дѣлѣ нельзя обойтись одними домашними средствами. Требовался опытный и талантливый инженеръ-архитекторъ, вооруженный европейскими знан³ями. Такого сотрудника Петръ нашелъ въ лицѣ парижскаго архитектора Леблона, выписаннаго въ Петербургъ въ 1715 году, и составившаго общ³й планъ города на обоихъ берегахъ Невы.

   Леблонъ былъ человѣкъ чрезвычайно способный, знающ³й и дѣятельный; онъ сразу пр³обрѣлъ довѣр³е Петра, который называлъ его "прямою диковинкою". Хотя его планъ города никогда не былъ вполнѣ приведенъ въ исполнен³е, но его дѣятельность въ зван³и "генералъ-архитектора" оказалась въ высшей степени важною хотя бы потому, что онъ положилъ начало образован³ю въ Росс³и мастеровъ архитектурнаго дѣла, лѣпщиковъ, рѣзчиковъ по дереву и пр. Самъ Петръ, при первомъ знакомствѣ, оцѣнилъ въ Леблонѣ, что онъ "кредитъ имѣетъ велик³й въ мастеровыхъ во Франц³и, и кого надобно, черезъ него достать можемъ". Леблонъ тотчасъ по пр³ѣздѣ въ Петербургъ завелъ мастерск³я литейнаго дѣла, лѣпного, шпалернаго, гобеленоваго, слесарнаго, рѣзного, художестенно-столярнаго - всего до двадцати заведен³й, и такимъ образомъ сразу обезпечилъ новую столицу необходимыми для строительныхъ работъ мастерскими.

   Вникая въ мысли и вкусъ царя, Леблонъ хотѣлъ самымъ широкимъ образомъ воспользоваться водными богатствами невскаго устья. По его плану, Петербургъ долженъ былъ представить нѣкоторое подоб³е Амстердаму и Венец³и, объединенное и украшенное во вкусѣ парижскихъ строителей временъ Людовика XV. Центральныя части города, съ Васильевскимъ островомъ, должны были быть разрѣзаны на правильные и неправильные четыреугольники продольными и поперечными каналами, расширяющимися на пересѣчен³и въ бассейны. Средину четыреугольниковъ должны были занимать площади, обставленныя красивыми здан³ями, съ фонтанами въ центрѣ, и иногда прилегающими садами. На сады, согласно указан³ямъ Петра, обращено было особенное вниман³е, и въ этомъ отношен³и Петербургъ уже тогда отличался большою роскошью. Лѣтн³й садъ былъ разбитъ на громадномъ пространствѣ, захватывая часть Царицына луга, пестрѣлъ богатыми цвѣтниками, украшался павильонами, гротами, статуями; въ числѣ послѣднихъ была знаменитая греческая Венера, названная потомъ "таврическою", потому что долго стояла въ Таврическомъ дворцѣ, и украшающая нынѣ античное отдѣлен³е Эрмитажа.

   На Васильевскомъ островѣ еще раньше Леблона, по мысли самого царя, рыли три большихъ канала по направлен³ю Невы, гдѣ теперь тянутся Большой, Средн³й и Малый проспекты. Этими каналами предполагалось достигнуть двухъ цѣлей: облегчить доступъ торговыхъ судовъ къ Петербургу, и ослабить силу наводнен³й. Но работы въ отсутств³и Петра производились плохо, каналамъ не дали достаточной глубины и ширины. Леблонъ исправилъ первоначальный планъ, дополнивъ его рядомъ поперечныхъ каналовъ, намѣтивъ площади, бассейны, мѣста для главнаго царскаго дворца. Но все это было выполнено лишь отчасти, первоначальная мысль Петра не осуществилась, и впослѣдств³и каналы на Васильевскомъ островѣ, а также въ Литейной части, какъ несоотвѣтствующ³е своему назначен³ю, были засыпаны.

   Леблонъ былъ не только строителемъ новой столицы, но ему принадлежатъ также первыя заботы о внутреннемъ благоустройствѣ города. Онъ хотѣлъ ввести въ Петербургѣ порядки, существовавш³е въ то время въ Парижѣ и другихъ европейскихъ столицахъ. Въ своихъ докладахъ царю онъ предлагалъ мѣры, касавш³яся освѣщен³я и замощен³я улицъ, охранен³я наружной чистоты, и даже полицейскаго надзора за безопасностью отъ пожаровъ, грабежей, бродягъ и пр. На всѣхъ главныхъ улицахъ поставлены были масляные фонари по рисунку самого Леблона. Для снабжен³я города мостовымъ камнемъ вмѣнено было въ обязанность каждому возу, при въѣздѣ въ городъ, имѣть три булыжника, и каждой баркѣ привозить установленное количество камня. На окраинныхъ улицахъ и на перекресткахъ стояли рогатки, и при нихъ, въ ночное время, жители города содержали по наряду очередные караулы. Въ каждой части города предполагался рынокъ; для больницъ, богадѣленъ и скотобоенъ по плану Леблона указаны были мѣста на окраинахъ.

   Съ 1718 года, когда учреждена была должность генералъ-полиц³ймейстера, заботы о внѣшнемъ благоустройствѣ города перешли къ генералъ-адъютанту Дев³еру. Родомъ португалецъ, Дев³еръ служилъ прежде въ деньщикахъ при Петрѣ, и своею расторопною исполнительностью рано обратилъ на себя вниман³е царя. Назначая его начальникомъ впервые создаваемой городской полиц³и, Петръ составилъ ему въ руководство собственноручный указъ, которыми опредѣлялись главныя обязанности полицейской власти и важнѣйш³я правила благоустройства и благочин³я. Правила эти касались пожарныхъ предосторожностей, исправнаго содержан³я улицъ и каналовъ, торговли съѣстными припасами, задержан³я воровъ, бродягъ и нищихъ, и пр. Составъ городской полиц³и былъ очень незначительный, и въ царствован³е Петра I не превышалъ 100 человѣкъ.

  

   Ништадскимъ миромъ покончена была долголѣтняя тяжелая и славная война съ Швец³ей.

   Росс³я вышла изъ этой войны обладательницею Балт³йскаго побережья и могущественною европейскою державою. И самъ Петръ, и сотрудники его хорошо понимали значен³е мира, утвердившаго за Росс³ей плоды усил³й и побѣдъ. Поэтому осень 1721 года прошла въ Петербургѣ въ чрезвычайныхъ празднествахъ, въ которыхъ, по обычаю Петра, торжественность соединялась съ простодушною веселостью.

   4 сентября Петръ, находясь на бригантинѣ у о. Котлина, получилъ первое извѣст³е о заключен³и мира. Онъ сейчасъ же отправился въ Петербургъ, и вступивъ въ устье Невы, приказалъ стрѣлять изъ пушекъ и трубить. Народъ повалилъ къ Троицкой пристани; туда же поспѣшили сановники и высшее духовенство. Царь, сойдя на берегъ, направился въ Троицк³й соборъ и отстоялъ молебств³е. Тѣмъ временемъ на площадь выкачены были кадки съ виномъ и пивомъ, и устроено возвышен³е для царя. Петръ вступаетъ туда и поздравляетъ народъ съ заключен³емъ славнаго мира. Народъ ликуетъ; съ крѣпости раздается пушечная пальба, выстроенные полки стрѣляютъ изъ ружей. По улицамъ города разъѣзжаютъ, въ роли герольдовъ, драгуны съ бѣлыми перевязями черезъ плечо; передъ ними трубятъ трубачи.

   Въ октябрѣ, послѣ ратификац³и мирнаго договора, начались новыя торжества. 22 октября Петръ съ генералами и сановниками слушалъ обѣдню въ Троицкомъ соборѣ. Послѣ литург³и прочтенъ былъ во всеуслышан³е текстъ договора. Затѣмъ еофанъ Прокоповичъ произнесъ слово, въ которомъ, восхваляя заслуги и дѣла царя, заявилъ, что благодарная страна желаетъ назвать его императоромъ и отцомъ отечества, и канцлеръ Головинъ, повторивъ въ краткой рѣчи перечислен³е заслугъ Петра, обратился къ нему со всенародною просьбою принять эти титулы. Сенаторы три раза провозгласили "виватъ"; тотъ же крикъ повторенъ былъ толпою въ церкви и на площади. Загудѣли колокола, загремѣли трубы и барабаны, раздалась пальба. Столица ликовала.

   Съ Троицкой площади царь со свитою отбылъ въ сенатъ, гдѣ былъ приготовленъ торжественный обѣдъ. Послѣ обѣда состоялись танцы, а вечеромъ зажженъ былъ великолѣпный фейерверкъ. Нарочно устроенная декорац³я изображала храмъ бога войны Януса. Въ ознаменован³е окончан³я войны, двери храма были затворены, и на стражѣ ихъ стояли, подавъ другъ другу руки, двое коронованныхъ рыцарей, изображавшихъ Росс³ю и Швец³ю. По обѣимъ сторонамъ храма стояли щиты съ изображен³емъ справедливости, попирающей фур³й, и входящаго въ пристань корабля съ латинскою надписью: finis coronat opus (конецъ вѣнчаетъ дѣло). Во время фейерверка снова грянула пальба съ крѣпостныхъ стѣнъ и съ галеръ на Невѣ, прибывшихъ къ этому дню изъ Финлянд³и. Для угощен³я народа выставленъ былъ жареный быкъ, a по сторонамъ его били фонтаны краснаго и бѣлаго вина. Затѣмъ въ слѣдующ³е дни опять пошли маскарады, и потѣхи закончились только 29 октября обѣдомъ въ здан³и сената для всѣхъ участвовавшихъ въ процесс³яхъ.

   Такъ шумно и торжественно отпраздновалъ Петръ ништадск³й миръ, закончивш³й собою самый трудный и дѣятельный пер³одъ его царствован³я. Онъ уже видѣлъ плоды своихъ дѣлъ и могъ утѣшаться быстрымъ ростомъ своего любимаго создан³я - Петербурга. Когда достроена была колокольня собора въ крѣпости, Петръ всходилъ туда на самый верхъ, и съ высоты любовался зрѣлищемъ раскинувшагося по обѣ стороны величественной Невы города. Его уже могло радовать и правильное расположен³е улицъ и каналовъ, и умножавшееся годъ изъ году число каменныхъ строен³й.

   Далеко отъ тогдашняго центра, вверхъ по Невѣ, привлекала вниман³е Петра мѣстность, отведенная имъ подъ монастырь св. Александра Невскаго. По предан³ю, именно въ этой мѣстности одержана была кн. Александромъ въ 1241 г. побѣда надъ шведами, и Петръ давно уже далъ ей поэтому назван³е "Виктори". Еще въ 1710 году онъ предположилъ построить здѣсь монастырь, а три года спустя тамъ уже была освящена деревянная церковь Благовѣщен³я, и при ней стали строить монастырск³я кел³и, сначала тоже деревянныя. Но въ 1717 году приступили уже къ постройкѣ каменнаго монастыря и другихъ здан³й, по плану архитектора Треццини. Вскорѣ заложенъ былъ и соборъ во имя св. Троицы, но постройка шла неудачно, фундаментъ сталъ расползаться, и пришлось выводить новый. Къ собору примыкали, въ видѣ крыльевъ, каменные корпуса съ кел³ями. Часть этихъ кел³й занята была подъ богадѣльни и больницу для инвалидовъ, а часть подъ школу для дѣтей духовнаго зван³я. Учебное заведен³е это называлось сначала "цифирной школой", потомъ "славяно-греко-латинской семинар³ей", затѣмъ "главной семинар³ей", и наконецъ при Павлѣ I преобразовано въ духовную академ³ю.

   Здѣсь же, въ одномъ изъ монастырскихъ корпусовъ, основана была значительная казенная типограф³я, въ которой печатались "Вѣдомости" оффиц³альная газета, начатая въ Москвѣ и перенесенная въ новую столицу, а также книги и друг³я издан³я, по преимуществу относящ³яся къ церковнымъ дѣламъ и интересамъ. Петръ очень интересовался работами типограф³и и отстаивалъ ее противъ нападокъ нѣкоторыхъ духовныхъ лицъ, не сочувствовавшихъ нововведен³ямъ Ѳеофана Прокоповича. Царь вообще любилъ Невск³й монастырь и нерѣдко посѣщалъ его; тамъ до сихъ поръ сохраняется простая кровать, на которой онъ спалъ, говѣя въ лаврѣ.

   Желая, чтобы новый монастырь пр³обрѣлъ еще болѣе значен³я, Петръ рѣшилъ перенести туда мощи св. Александра Невскаго, покоивш³яся во владим³рскомъ рождественскомъ монастырѣ. Перенесен³е совершилось 30 августа 1724 года, и явилось однимъ изъ историческихъ событ³й въ жизни Петербурга. Гробницу съ останками св. князя несли на рукахъ до Новгорода, а оттуда она слѣдовала на яхтѣ по р. Волхову, Ладожскому озеру и Невѣ. Царь выѣхалъ на встрѣчу св. мощамъ въ Усть-Ижору и отвезъ ихъ въ Петербургъ на собственной галерѣ, лично управляя рулемъ, причемъ важнѣйш³е сановники гребли веслами. При приближен³и галеры къ пристани, навстрѣчу ей выведенъ былъ старый ботъ Петра, называвш³йся "дѣдушкой русскаго флота"; Петръ съ сановниками подняли раку и перенесли ее въ церковь Благовѣщен³я. Въ течен³и трехъ дней въ монастырѣ происходило празднован³е торжественнаго событ³я, и повелѣно было на вѣчныя времена чествовать 30 августа память св. князя Александра Невскаго.

  

  

   Создавъ Петербургъ, Петръ стремился также создать въ немъ общество и общественную жизнь.

   Московск³е и провинц³альные бояре, не состоявш³е на службѣ и предпочитавш³е старину, неохотно селились въ новой столицѣ, гдѣ приходилось подчинять свою жизнь вкусамъ и требован³ямъ царя. Но всѣхъ искавшихъ службы, или лично ему извѣстныхъ, Петръ обязывалъ жить и строиться въ Петербургѣ, поощряя ихъ отлич³ями и жалуя имъ земельные участки въ городѣ. Такимъ образомъ, къ концу царствован³я новая столица имѣла уже значительный кругъ дворянъ и служилыхъ людей, усвоившихъ себѣ болѣе или менѣе европейскую внѣшность, и перенимавшихъ мало по малу многое изъ европейскихъ обычаевъ. Рядомъ съ этимъ русскимъ обществомъ стояла многочисленная колон³я иностранцевъ разнаго происхожден³я и всякихъ зван³й: людей ученыхъ, художниковъ, спец³алистовъ по многимъ отраслямъ знан³я и дѣятельности, военныхъ людей, купцовъ, моряковъ, мастеровъ и ремесленниковъ. Понимая значен³е этихъ людей для своей преобразованной страны, Петръ оказывалъ имъ всякое покровительство, стремился сблизить ихъ съ русскими людьми, и въ обращен³и съ ними отличался такою же доступностью и простотой, какъ съ самыми знатными боярами и сановниками.

   Среди всего этого разнохарактернаго населен³я Петръ былъ настоящимъ хозяиномъ, вездѣсущимъ, во все входящимъ, всему дающимъ движен³е и настроен³е. Его высокую, богатырски сложенную фигуру, съ одушевленнымъ и строгимъ лицомъ, съ острымъ пронизывающимъ взглядомъ, одѣтую въ коротк³й поношенный кафтанъ, ежедневно видѣли на улицахъ и каналахъ Петербурга. Онъ то проѣзжалъ въ одноколкѣ съ Меншиковымъ или другимъ приближеннымъ лицомъ, то катался на катерѣ или маленькой яхтѣ, то ходилъ по мастерскимъ и постройкамъ, осматривая работы, давая указан³я, провѣряя исполнен³е; нерѣдко тутъ же брался за топоръ или какой нибудь инструментъ, помогая мастеру или уча рабочаго. А въ часы отдыха и въ дни какихъ нибудь чрезвычайныхъ празднествъ его видѣли въ "австер³и", курящимъ трубку со своими русскими и иностранными сотрудниками, веселящимся среди приближенныхъ на какомъ нибудь потѣшномъ маскарадѣ, бесѣдующимъ съ иностранными послами и купцами въ "ассамблеѣ", угощающимъ народъ въ Лѣтнемъ саду, или участвующимъ въ увеселительной прогулкѣ по Невѣ.

   Стремясь дѣйствовать на всѣхъ своимъ личнымъ примѣромъ, Петръ былъ первымъ работникомъ въ свой странѣ. Онъ любилъ говорить; "я царь, a y меня мозоли на рукахъ". Дѣйствительно, онъ трудился необычайно, и трудъ его отличался всеобъемлющимъ разнообраз³емъ. Вставалъ онъ очень рано, до свѣту, и въ три или въ четыре часа утра уже присутствовалъ въ совѣтѣ министровъ. Обсудивъ тамъ со свойственной ему быстротой множество дѣлъ, онъ отправлялся въ адмиралтейство, гдѣ слѣдилъ за постройкой судовъ и давалъ на мѣстѣ рѣшен³е по вопросамъ, съ которыми къ нему обращались должностныя лица и мастера. Здѣсь онъ нерѣдко и самъ брался за топоръ и работалъ надъ постройкой корабля. Потомъ, зайдя домой, занимался токарнымъ дѣломъ, которое чрезвычайно любилъ и въ которомъ былъ необыкновенно искусенъ. Въ 11 часовъ Петръ садился обѣдать; но вопреки старинному обычаю, онъ не любилъ долго оставаться за столомъ, и обѣдъ его состоялъ изъ немногихъ простыхъ блюдъ, въ числѣ которыхъ непремѣнно каждый день подавался его любимый студень. Иногда предъ обѣдомъ царь заходилъ въ "гербергъ" или въ трактиръ на Троицкой площади, и выпивалъ рюмку анисовой водки. Такъ какъ это происходило послѣ занят³й въ адмиралтействѣ, то Петръ выражался, что "пробилъ адмиральск³й часъ". Послѣ обѣда онъ короткое время отдыхалъ, а затѣмъ отправлялся на постройки, посѣщалъ мастерск³я, осматривалъ суда и т. д. Вечеромъ Петръ обыкновенно посѣщалъ кого нибудь изъ своихъ любимцевъ, и рано возвратясь къ себѣ, ложился спать. Вообще день Петра былъ полонъ самаго разнообразнаго труда, и онъ вполнѣ оправдывалъ своимъ образомъ жизни любимую свою поговорку: "дѣлу время, а потѣхѣ часъ". Пушкинъ прекрасно очертилъ его образъ въ четырехъ стихахъ:

  

   То академикъ, то герой,

   То мореплаватель, то плотникъ -

   Онъ всеобъемлющей душой

   На тронѣ вѣчный былъ работникъ.

  

   Дворъ великаго царя и весь его домашн³й обиходъ отличался чрезвычайною простотой. Личный штатъ Петра состоялъ изъ деньщиковъ, выбираемыхъ часто между людьми самаго простого зван³я. Знакомясь съ ихъ способностями и характерами, царь давалъ имъ потомъ различныя государственныя должности, и нѣкоторые изъ деныциковъ достигали впослѣдств³и высокаго зван³я. Меншиковъ, Ягужинск³й, Дев³еръ, фельдмаршалъ Бутурлинъ, вышли изъ деныциковъ. Супруга Петра, Екатерина Алексѣевна, позволяла себѣ уже болѣе роскоши: она любила дорог³е наряды и уборы, въ чемъ ей старались подражать придворныя дамы. Царь старался, впрочемъ, ограничить развивавшееся въ петербургскомъ обществѣ щегольство, и особымъ указомъ воспретилъ выдѣлывать болѣе чѣмъ изъ 50 пудъ серебра позументовъ въ годъ; другимъ указомъ ограничивался ввозъ заграничныхъ шелковыхъ матер³й и парчи.

   Тѣмъ не менѣе, нѣкоторыя даже изъ приближенныхъ къ Петру лицъ жили съ чрезвычайною для того времени роскошью. Первый примѣръ въ этомъ отношен³и подавалъ главный любимецъ царя, Меншиковъ. О немъ здѣсь кстати будетъ сказать нѣсколько словъ, такъ какъ личность его - одна изъ самыхъ замѣчательныхъ среди сподвижниковъ Петра. Онъ былъ весьма незнатнаго происхожден³я, и по предан³ю, мальчикомъ торговалъ въ Москвѣ пирогами, потомъ находился въ услужен³и у швейцарца Лефорта, и затѣмъ попалъ въ преображенск³й полкъ. Петръ взялъ его къ себѣ въ деньщики, и съ этихъ поръ начинается его быстрое возвышен³е. Неученый, плохо грамотный, но чрезвычайно смѣтливый и способный, молодой деньщикъ полюбился царю своей расторопностью, преданностью, и умѣньемъ понять и оцѣнить намѣрен³я великаго преобразователя. Война со шведами дала Меншикову возможность обнаружить и военныя дарован³я. Осыпанный наградами, любимецъ царя еще въ молодыхъ годахъ возведенъ былъ въ княжеское достоинство и достигъ зван³я фельдмаршала. Онъ былъ почти неразлученъ съ Петромъ, и являлся неизмѣннымъ исполнителемъ самыхъ трудныхъ его замысловъ. За заслуги и дарован³я царь прощалъ ему мног³я вины. Меншиковъ любилъ пышность и почетъ. Домъ его съ самаго основан³я Петербурга былъ лучшимъ по обширности и внутренней отдѣлкѣ, такъ что Петръ, до постройки дворца на лѣвомъ берегу Невы, принималъ въ немъ иностранныхъ пословъ. У Меншикова былъ собственный придворный штатъ, состоявш³й изъ камергеровъ, камеръ-юнкеровъ и пажей. На об