Грот Константин Яковлевич - Пушкинский Лицей, Страница 9 - Книги

по музе, и из них по счастью дошли до нас, кое-как пощаженные временем, немногие скудные остатки рядом с преданиями и показаниями лиц, имевших случай видеть и кое-что до нас не дошедшее. К сожалению, трудно установить в точности отношение этого последнего (т. е. показаний свидетелей) к сохранившемуся.

Я. К. Грот передает из рассказов Ф. Ф. Матюшкина (к которому остатки лицейских бумаг перешли от первого их хранителя Яковлева), что он, Матюшкин, "перед выпуском из Лицея составил два сборника: в одну тетрадь переписал все ненапечатанные стихи лицейских товарищей, в другую - помещенные в разных журналах. Эти две тетради, вместе с другими лицейскими бумагами (архивом первого курса) хранились у Яковлева {"Пушкин" и проч. 1899 г., стр. 282.}.

Едва ли может быть сомнение, что тут речь идет о тех самых "двух переплетенных в зеленый сафьян тетрадях, содержавших собрание стихотворений товарищей М. А. Корфа", ("принадлежавших собственно М. Л. Яковлеву"), которые отец мой получил на прочтение от бар. М. А. Корфа в 1833 г. и из которых он сделал для себя значительные выписки {"Пушкин" и проч., стр. 4, и вышепомещенное письмо Я. К. Грота к Д. Н. Замятину.}. Это подтверждается уже и тем соображением, что Я. К. выписывал, как надо думать, из обеих тетрадей, и действительно, эти сохранившиеся в его бумагах извлечения (в 3-х тетрадях) подразделяются на две части: 1) "Из ненапечатанных стихотворений 1-го курса", и 2) "Из напечатанных стихотворений". Дальнейшая судьба этих двух "зеленых" тетрадей нам неизвестна {С первого раза у читателя невольно может возникнуть предположение, не представляет ли известная, бывшая в руках Л. Н. Майкова, им описанная и принадлежащая М. Б. Семечкиной (дочери Б. К. Данзаса), тетрадь в картонном переплете зеленого цвета, заключающая в себе, кроме лицейских стихотворений Пушкина, еще стихотворения Дельвига, Илличевского, Данзаса (имеющиеся и в выписках Я. К. Грота) - именно одну из тех зеленых тетрадей, о которых говорит Я. К. Грот? По словам Л. Н. Майкова, она тоже принадлежала Яковлеву, а имеющаяся на ней позднейшая надпись "Дух лицей" их трубадуров 30 сентября ! 833 года" относится как раз к той поре, когда М. А. Корф давал тетради Яковлева Я. К. на просмотр. Яковлев или Корф могли снабдить ее этой надписью. Догадка такая при ближайшей проверке оказывается, однако же, несостоятельной. Выписанные Я. К. из тетрадей Корфа стихотворения Пушкина не соответствуют тем, что имеются в тетради г-жи Семечкиной - по свидетельству Майкова, которому и почерк этих копий оказывается неизвестным. Вообще, ни судьба, ни состав, ни нынешнее местонахождение тетради "Дух лицейских трубадуров" нам, к сожалению, неизвестны.}.

Кроме "Извлечения" Я. К. Грота из собрания, в двух тетрадях, составленного Матюшкиным, сохранилась еще и другая, так называемая "Матюшкинская" тетрадь (называемая еще "Поленовской"), со стихами лицейских поэтов, под заглавием "Стихотворения воспитанников Императорского Лицея" (1817 г.), писанные рукою Матюшкина, но, повидимому, составляющие нечто совсем отдельное от первого сборника. В каком отношении они стоят друг к другу по возникновению и по времени - неизвестно. Но отожествлять их или считать двумя списками одного и того же собрания -во всяком случае нельзя, так как, во-1-х, содержание их разное, во-2-х, отец мой, имевший в руках один из этих сборников в 1833 г., впоследствии, получив так называемую "матюшкинскую" тетрадь, не признал в ней уже знакомое ему собрание, а лишь часть "подобного ему сборника".

Итак, мы располагаем сохранившимися частями двух стихотворных сборников, к которым следует присоединить еще остатки (сохранившиеся отдельные листки) известной лицейской "Антологии", собранной трудами пресловутого "ийший" (т. е. Илличевского) {Еще об одном, не дошедшем до нас лицейском сборнике, упоминает В. П. Гаевский ("Современн.", там же, т. е. 1863, т. 97, стр. 147). Это был сборник стихотворений (большею частью Пушкина), написанных преимущественно на Кюхельбекера, служившего излюбленной мишенью товарищей в их сатирическом и шуточном стихотворстве, под названием "Жертва Мому или лицейская антология", переписанный Пущиным в 1814 г. Больше о судьбе его мы ничего не знаем. Гаевский, к сожалению, не познакомил с ним ближе, признав, что стихи его "не имеют никакого достоинства".}

Весь заключающийся в этих собраниях материал лицейской поэзии - в отношении к авторству Пушкина - уже исчерпан и использован. Листки из упомянутой только что "Антологии" содержат почти только одни Пушкинские пьесы. Сборники же - относительно Pouschkiniana - были мною описаны и использованы не так давно в статье "К лицейским стихотворениям А. С. Пушкина" {Журн. Мин. Нар. Проcв., ч. CCCLX1. 1905 г., No 10.}. Не повторяя здесь результатов этой работы и не перепечатывая стихотворений Пушкина, я имею в виду дать здесь возможно исчерпывающее описание этих собраний - главнейше в отношении к остальному их содержанию.

ЛИЦЕЙСКИЕ СТИХОТВОРНЫЕ СБОРНИКИ

Лицейская Антология

Хотя остатки "Антологии" и заключают в себе почти исключительно пушкинские пьесы, и ее в общих чертах описывали и В. П. Гаевский, и Я. К. Грот, и новейшие пушкинисты (например, Лернер в Венгеровском издании), все же здесь нельзя не уделить и ей внимания и по крайней мере описать точно все, что от нее сохранилось {В Приложениях к этому Сборнику я однако ж имею в виду дать точные тексты всех имеющихся у меня Пушкинских лицейских автографов, в том числе и вошедших в эту Антологию.}.

Это именно всего четыре маленьких листка (в 8°) синей, сильно выцветшей бумаги, из которых один составляет заглавный листок со следующей надписью: "Лицейская Антология, собранная трудами пресловутого ийший", и ниже эпиграф: "Genus irritabile vatum" {Легко возбудимый род постов (лат.)}. Под псевдонимом "ийший" скрылся составитель сборника Илличевский, который, по-видимому, и переписывал в него не мало стихов (если судить по оставшимся листкам), хотя рядом находятся и автографы Пушкина. Содержание сохранившихся листков - почти исключительно эпиграммы. Все пьесы занумерованы цифрами от No 75; но листки не смежные. Последний No: 111-й.

1. Первый листок текста заключает в себе 6 пьес от No 75 до 80 включительно, из которых первые 4 автографа Пушкина, и две последние писаны Илличевским и, вероятно, ему принадлежат.

Вот подряд перечень этих эпиграмм:

No 75: На Пучкову:

"Пучкова, право не смешна"...

No 76: На нее же:

"Зачем кричишь ты,

что ты дева"...

No 77: Скажи, что нового?...

No 78: Больны вы, дядюшка -

No 79: Четверостишие:

Куда (с)песив учтивый Брут

И в доброте своей опасен

Он честен - слышал я - согласен, -

Я знаю, он - пречестный плут.

No 80: На музыканта (Илличевского) {Эта эпиграмма с именем автора имеется и в "Матюшкинской" тетради.}

Ай, мастер - ты еще лихова

Пролаза перещеголял:

Он только обманул скупова,

А ты Скупова - обокрал.

2. Второй листок сохранился у нас лишь в описании моего отца. Он подарил подлинник П. Н. Тиханову (в 1884 г.). По словам Я. К., на нем написаны были рукою Пушкина следующие пьесы:

No 86: Твой и мой (сов. сходно с печатным).

No 87: Экспромт на А. (на Огареву, по свидетельству Матюшкина).

No 88: Еще на Пучкову (Илличевского)

"Зачем об инвалидной доле"...

Эта эпиграмма приписывалась ранее Пушкину. К сожалению, мы не можем проверить, чьим почерком она написана; но в "Матюшкинской" тетради (см. ниже) она помещена с полным именем Илличевского, как было уже сообщено мною в статье "К лицейским стихотворениям Пушкина".

No 89: Надпись на мой портрет.

"Не бойся, Глазунов, ты моего портрета".

Эта пьеса тоже до последнего времени приписывалась Пушкину. Но "Матюшкинская" тетрадь открыла и ее автора: она подписана там Дельвигом (о чем было сообщено мною там же). По заметке в описании Я. К. Грота, она писана здесь рукою Матюшкина. Любопытно, что и в тетради Матюшкина эти обе пьесы стоят рядом, в том же порядке.

3. Третий листок содержит пять пьес, из которых две первые ("Надпись к беседке" и "Вот Виля") - автографы Пушкина; остальные три писаны Илличевским: из них вторая ("Завещание") - стихи Пушкина, а остальные две (двустишие и "Другое завещание"), по всей вероятности, - сочинения Илличевского.

No 107: Надпись к беседке.

No 108: "Вот Виля - он любовью дышит".

(No 109). Двустишие (?Илличевского).

"Ты знаешь: этого урода

Не мог и не хотел никто нарисовать".

No 110. Завещание (Пушкина).

Друзья! простите - завещаю

Вам все, чем рад и чем богат:

Обиды, песни - все прощаю,

А мне пускай долги простят.

No 111. Другое завещание (Илличевского).

Эссенцью чувств моих пусть примет Ушакова,

Не выдохлись они, я чай, в моих стихах.

Мой дух - читателям: дух Шиллера, Боброва -

Он сохранен в моих простреленных штанах.

Портрет мой - если кто уродов собирает,

Пусть в Антологии отыщет - он готов.

Этим и исчерпывается все, дошедшее до нас из Антологии, повидимому Гаевский имел в руках больше {Современник 1863, там же, стр. 143-144.}.

Сохранился еще листок тоже синей бумаги приблизительно того же формата - с двумя автографами Пушкина: "К ней" и "Слеза", но едва ли этот листок принадлежал той же "Антологии", так как стихи здесь не обозначены цифрами. Вероятно он из другого собрания: формат этот был очень в ходу: тетрадка Матюшкина, Дневник Комовского, сбор. "Мудрец - поэт" - того же самого.

Матюшкинская тетрадь

"Матюшкинская" тетрадь, названная в вышеприведенном письме Я. К. Грота к Д. Н. Замятнину "Поленовской" (вследствие того, что она найдена была в бумагах Д. В. Поленова), долго считалась утраченной. Ею пользовался когда-то Гаевский, но затем след ее исчез. Какими-то судьбами она попала к Поленову, а от него к зятю его И. П. Хрущову. Описанием ее, сделанным последним, пользовался Л. Н. Майков. К отцу она перешла очевидно от Хрущова, уже в последние годы его жизни, так как в 1887, издавая свой сборник о Пушкине и Лицее, он сообщает лишь, что в 1880 г. на лиц. обеде 19 окт. ему давал ее на просмотр Д. Н. Замятнин, которому он и возвратил ее при письме (помещенном выше в отделе писем).

Сам Матюшкин, по словам Я. К., передавая ему лицейские бумаги в 1872 г., ничего не упомянул об этой тетрадке, вероятно давно потеряв ее из виду. Таким образом, в 1887 г., Я. К. ее не имел в руках и не мог ею воспользоваться.

Такова судьба этой рукописи. Вот ее вид и содержание {История и описание ее были даны мной в статье "К лицейским стихотворениям А. С. Пушкина", но здесь необходимо повторить это описание.}.

Сборник этот (т. е. собственно часть сборника) представляет довольно истрепанную тетрадку того же формата в маленькую 8-ку (как и "Антология") синей бумаги, имеющую 67 стр., которые все исписаны некрасивым, но довольно четким почерком Ф. Ф. Матюшкина. На заглавном листе заглавие (в виде виньетки): Стихотворения Воспитанников Императорского Лицея (приписано рукою, кажется, Хрущова: 1 Выпуска 1811-1817) - Часть И, в Царском Селе. Внизу страницы надпись тою же посторонею рукою: "Эта тетрадка принадлежала Матюшкину, а потом мне досталась". Оглавление на втором листке, равно как и последнее стихотворение в сборнике ("В альбом Илличевскому" Пушкина) написаны рукой Илличевского. Обозначение "часть II-я" и NoNo пьес (от 117 до 150) свидетельствуют о том, что это лишь часть целого довольно объемистого по содержанию сборника. Первая пьеса помечена римской цифрой CXVII. После названия стихотворения стоит в скобках начальная буква фамилии автора, именно: П. (Пушкин), Д. (Дельвиг), И. (Илличевский) и Кюх. (Кюхельбекер) {Это сокращение фамилии вместо буквы К. может заставить думать, что в сборнике были пьесы другого лица на букву К., именно Корсакова.}. Всего здесь 34 пьесы. Приведем оглавление, а затем самые пьесы, кроме Пушкинских, достаточно известных, особенности редакции которых исчерпаны мною уже ранее.

ОГЛАВЛЕНИЕ.

CXVII. Осень. (Кюх.) - 1

CXVIII. К Амуру. (Д) - 2

CXIX. Певец. (П.) - 2

СХХ. Сон. (отрывок) (П.) - 3

CXXI. Сновидение. (П.) - 12

СХХИ. Дифирамб. (Кюх.) - 13

CXXIII. Богиня Там и бог Теперь. (Д.) - 14

CXXIV. Цефиз. (Д.) - 17

CXXV. Пирующие студенты. (П.) - 19

CXXVI. Couplets (П.) - 24

CXXVII. Роза. (П.) - 24

CXXVIII. Близость любовников. (Д.) - 26

CXXIX. Заздравный кубок. (П.) - 27

СХХХ. Евлега. (П.) - 29

CXXXI. Истина. (П.) - 32

CXXXII. Бова. (П.) - id.

CXXXIII. К переводчику Диона. (Д.) - 45

CXXXIV. Стансы. (П.) - id.

CXXXV. Портрет. (П.) - 47

CXXXVI. На музыканта. (П.) - 48

CXXXVII. Надпись в беседке. (П.) - id.

CXXXVIII. На Пучкову. (П.) - id.

CXXXIX. Надпись на мой портрет. (Д.) - 49

CXL. Экспромт на Агареву. (П.) - 49

CXLI. Триолет К. Горчакову. (Д.) - id.

CXLII. Красавице, которая нюхала табак. (П.) - 50

CXLIII. Послание к Наталье (П.) - 52

CXLIV. Stances. (П.) - 56

CXLV. Князю А. М. Горчакову (П.) - 57

CXLVI. Послание Лиде. (П.) - 60

CXLVII. Пробуждение. (П.) - 63

CXLVIII. Молодой вдове (П.) - 64

CXLIX. Друзьям. (П.) - 65

CXLX(sic). B Альбом Илличевскому - 66

CXVII

Осень¹

Ветер по сучьям дерев пробегает; листья валятся

И под ногою шумят; по синему озеру лебедь

Одинокий плывет: везде запустение; птицы

В рощах умолкли.

* * *

Солнце выглянет, скроется тотчас; луч его хладен,

Песней веселых жнецов уже нигде отголосок

В слух не приносит: лишь колокольчик звенит по дороге,

Дым в отдаленьи.

* * *

Путник закутанный в плащ спешит к опустевшей деревне. -

Я унылый брожу: к тебе прибегаю, природа!

Ты ли не примешь печального? матерь, согрей мое сердце -

Бедное сердце!

* * *

Рано для юноши осень настала; слезу сожаленья -

Други! Я умер душою - нет уже прежних восторгов,

Нет и сладостных прежних страданий: всюду молчанье,

Холод могилы!

Кюхельбекер.

¹ Это стихотворение сохранилось и в автографе на отдельном листе с пометкой 23 сент. (год неизвестен - вероятно 1815-го), вместе с пьесой "Утро" (26-го сент.). См. ниже.

CXVIII

К Амуру¹

Еще в начале мая

Тебе, Амур жестокий,

Я жертвенник построил

В тенистом огороде,

И розами и миртом

Его в три ряда обвил.

Не каждое ли утро

С тех пор венок душистый

Я клал тебе с поклоном?

А было все напрасно!

Уж сыпятся мятели

По обнаженным ветвям,

Она ж ко мне сурова,

Как и в начале мая. -

Дельвиг.

¹ Появилось впервые в "Трудах Общ. Люб. Р. Сл.", ч. XII, стр. 97. В издании (Суворина) "Полное Собр. Сочин. б. Дельвига" напечатано в несколько измененной редакции с обозначением "из Геснера", и отнесено редактором к 1820 году.

CXIX. Певец.

СХХ. Сон (отрывок).

CXXI. Сновидение.

Пушкина.

CXXII

Дифирамб¹

Сладкая сила

В чаше сокрытая

Дух увлекает;

В кубок украдкою

Вливши желания,

Пафия греет

Сердце надеждою:

Царь Дионисий

Ум усыпляет,

Гонит печаль!

Так! упоенному

Грады покорствуют;

Он над народами

Многими властвует;

Златом, резьбою,

Мрамором светится

Дом беззаботного!

Лишь пожелает он

В радостном сердце:

Вот из Египта

По морю синему,

Всеми богатствами

Обремененные,

Мчатся суда!

Кюхельбекер.

¹ Это стихотворение напечатано Майковым (вероятно взято из описания настоящ. сборника И. П. Хрущовым) в I т. акад. изд. Пушкина (стр. 256), как "напоминающее содержанием и размером Пуншевую песню Пушкина", в которой Майков допускает участие Кюхельбекера (именно в переводе пьесы из Шиллера). О "Пуншевой песне" и авторстве Пушкина см. замечания Н. О. Лернера в Венгеровском изд. Пушкина, I, стр. 320.

CXIII

Богиня Там и бог Теперь¹

(К Савичу)²

Прозаик милый,

О Савич мой,

Перед тобой,

Собравшись с силой,

Я нарисую,

Махнув пером,

Всегда младую,

С златым венцом,

С златою лирой

И по плечам

С златой Порфирой,

Богиню Там. -

Она витает

(Поверь ты мне)

В той стороне,

Отколь блистает,

При тишине -

Лесов заглохших

И вод умолкших

В покойном сне

Предтеча Феба,

Камен Царя.

В цветах заря,

Аврора Неба,

Откинув дверь,

Там выпускает,

Но бог Теперь

Ее встречает

И зло кидает

К благим дарам.

Богиня ж Там,

Как ты незлобна!

И не одной

Она душой

Тебе подобна,

Но то ж мила

И весела,

И так прелестно

Как, Савич, ты

Поет: мечты

О неизвестной

Дали, дали!

Внимай Пиита -

Он чародей:

Судьбой открыта

Грядущих дней

Ему завеса:

Он от Зевеса

Богиню Там

Принял в подруги

Своим мечтам,

Тебе ж, как другу,

Принес от ней

О, сверток дней.

Ты прочитаешь

И в нем узнаешь,

Кто будешь впредь,

Но не краснеть

От слов пророка:

"По воле рока

Ты будешь петь,

Как ночью мая

Поет младая,

В тени древес,

Любви певица,

Когда Царица

Ночных небес

Из вод катится

И мрачный лес

Не шевелится;

Когда ж в крови

Зажгугся муки

Святой любви,

То смело руки

Ты на клавир,

И слаще лир

Прольются звуки

Твоей души.

Тогда ж в тиши

Ты одинокой

В стихах пиши

Письмо к жестокой -

И ты поэт.

Прошепчет: нет -

Она сердито.

О не беда!

Полуоткрытой

Верь - скажет: да!

И ты, счастливый,

От городов

Уйдешь под кров

Домашней ивы.

Блаженный час!

О днях грядущих

Не суетясь,

В местах цветущих

Ты будешь жить

И воздух пить

С душистой розой.

Ты свежей прозой

Семьи простой

Опишешь радость,

Души покой,

И чувства сладость

Рассыплешь ты

На все листы."

О Савич мой!

То будет - верь,

Когда Теперь,

Сей бог унылый,

Богиню Там

Не повстречает,

Не примешает

К ее дарам

Полезной муки,

Слезы и скуки.

Дельвиг.

¹ Сколько мне известно, не было напечатано.

² Вероятно Никол. Иван. Савич, воспитанник II курса (с 1814 по 20 г.) ум. 1892 г. в Одессе. Был Директором Одесск. Попечительного о тюрьмах Комитета.

CXXIV

Цефиз¹

Мы еще молоды, братец, на плечах кудри вьются,

Рдеют, как яблоко, щеки и алые губы пушатся

При благовонном дыханьи прелестных; но скоро наложит

Хладную руку на нас безотрадная старость, и дева

Не поцелует седых, и локтем подругу толкает,

Скажет с улыбкой: Лиза, вот бабушкин милый любовник!

Ну, как же щеки румяны, как густы волнистые кудри!

Голос его соловьиный, взор его прямо орлиный!

Смейся, красавица, смейся! и мы веселились бывало,

Но все проходчиво в мире, одна непроходчива дружба.

"Здравствуй, любезный Филинт! Уж давно мы с тобой не видались.

Благословляю тот день, который тебя возвратил мне,

Добродетельный старец! О! с тех пор твои кудри

Старость нескупо осыпала снегом. Приди же к Цефизу

И насладися прохладою тени. Тебя призывает

Сочный в саду виноград и плодами румяная груша!"

Так говорил обнимая Цефиз давнишнего друга

И, пожимая рукою, провел его в сад изобильный.

Бедный Филинт вкушал и хвалил благовонные груши

И Цефиз, улыбаясь, воскликнул: "Будь ныне, приятель,

Дерево это твое! А я от холодной мятели

Буду прилежно его укутывать теплой соломой.

Пусть оно для тебя цветет и плодом богатится!"

Но не Филинту оно и цвело и плодом тяготилось,

И воздыхая, Цефиз желал умереть столь же бедным

И добродетельным старцем, как он был. -

Под желтою грушей

Похоронил он Филинта и холм увенчал кипарисом. -

Часто он слышал, когда отражала луна от деревьев

Длинные тени: священное листьев шептанье;

Часто в могиле таинственный глас отдавался.

Он, мнилось, Был благодарности глас.

И небо усыпало рощи Изобильно,

Цефизу, плодами и гроздем прозрачным.

Дельвиг.

¹ Это стихотворение было переработано впоследствии. Оно в этой новой редакции с посвящением И. А. Б-ому, отнесенное к 1828 г., помещено в полном собрании сочинений б. Дельвига. См. изд. Суворина (3-е, стр. 138). Очень любопытно сравнить эти редакции. - Любопытно также его сравнить с переложением той же идиллии Илличевского, см. ниже, стр. 216.

CXXV - Пирующие студенты; CXXVI - Couplets; CXXVII - Роза, - все три Пушкина.

CXXVIII

Близость любовников¹

Блеснет заря - и все в моем мечтанье

Лишь ты одна;

Лишь ты одна, когда поток в молчанье

Сребрит луна.

* * *

Я зрю тебя, когда вдали дороги

Катится прах,

И с трепетом идет пастух убогий

В ночных лесах.

* * *

Мне слышится твой голос несравненный

И в шуме вод,

Под вечер он в дубраве оживленной

Меня зовет.

* * *

Я близ тебя, как ни была б далека, -

Ты все ж со мной.

Взошла луна; - когда б в сей тьме глубокой

Я был с тобой!

Дельвиг.

¹ Этого стихотворения нет в "собр. Соч. б. Дельвига". Эта пьеса с отметкой: из Гете, и под заглавием "Близость милой" имеется и в следующем собрании (Я. К. Грота).

CXXIX - Заздравный кубок; СХХХ - Евлега; CXXXI - Истина; СХХХИ - Бова - все Пушкина.

CXXXIII

К переводчику Диона¹

Благодарю за переводы

Моих ритмических стихов:

От одного отца рожденные уроды

Теперь ведут свой знатный род от двух отцов.

Дельвиг.

¹ Вероятно разумеется чей-либо перевод (на немецкий язык? Не Кюхельбекера ли?) стихотворения Дельвига "К Диону" (1814 г.).

CXXXIV - Стансы; CXXXV - Портрет - Пушкина.

CXXXVI

На музыканта